Убийца 20 лет назад. Александр Михайлович Расев
конечно, но я понятия не имел где ее искать. Пошел по вагону, заглядывая в лица спящих пассажиров. Наконец показалось, что нашел. Женщина была похожа на врача, такая же полная и кудрявая. Я наклонился к лицу, она неожиданно открыла глаза, и я понял, что ошибся. Отступать было поздно.
Что нужно? – довольно громко спросила разбуженная пассажирка.
Простите, пожалуйста. Мне врач нужен. Не знаете, где искать?
Господи, почему я-то должна знать? Понятия не имею. Проводника сейчас позову.
Так это он меня и послал. Понимаете, там, в туалете женщине плохо стало. Не знаем, жива, не жива.
Женщина поднялась, запахнула халат, нащупала ногами обувь.
Ладно, схожу, посмотрю, может, помочь чем надо. А где врач не знаю. Вроде там гдето. Посмотрите.
Что случилось-то? – шепотом поинтересовался военный с верхней палки.
Да плохо кому-то стало, врача ищут, – разъяснила разбуженная мной попутчица и, поправив еще раз халат, пошла к туалету. В ответ раздалось неясное бурчание.
Я направился дальше. Через купе никого, напоминающего женщину-врача, не оказалось.
Опять ходят. Что вы не спите? Ребенка разбудите, – раздраженно прошипела молодая мама.
Врач нужен.
Не знаю врача, но я медсестра.
Там женщина в туалете. Может, уж умерла. Посмотрите, хотя бы.
А ребенка как оставлю?
Я пригляжу, милая. Сходи, – откликнулась пожилая соседка с полки напротив. – А та врачица сошла. Видела я.
Медсестра прихватила пакет с какими-то свертками, поправила одеяло на малыше и мы пошли.
Хотя я старался действовать тихо, но, как видно, сон в пути чуток. Нас провожали шепотом, поднимаясь с полок и поглядывая в след. Вагон проснулся.
Пока меня не было, женщина пришла в себя. Она качала головой и пыталась что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Мы с проводником подхватили больную под руки, приподняли, медсестра, и первая из разбуженных мной пассажирок привели, насколько возможно, в порядок ее одежду.
Надо на место отвести, – предложил я.
А вдруг ей двигаться нельзя? – испуганно прошептала медсестра.
Что же, в туалете так и будем держать? Ничего, доведем потихоньку, – согласился со мной проводник. Скоро станция, вызовем "скорую", пусть разбираются.
Однако легко было сказать "доведем". Первые же шаги показали, что все не так просто. Вагон раскачивало, больная совершенно была не в состоянии передвигать ноги или хотя бы опираться на них, повиснув тюком на нас с проводником. Женщины суетились вокруг, пытаясь помочь, но узкий проход сводил их усилия на нет.
Так или иначе, до нужной полки мы добрались.
Давление смерить надо, а я не вижу ничего, – медсестра раскрыла пакет, достав статоскоп.
Да включите вы свет, – уже достаточно громко посоветовал кто-то. Проводник отправился включать свет.
Бедная, – сочувственно вздохнула бабуля. – Говорит, на похороны едет. Внучек у нее… Ох, слезы наши горькие.
Бабушка прижала к глазам концы своего платка, плечи затряслись. Потом она успокоилась,