Безумцы. Александр Насибов
сказал Гитлер. – Кто сочинил ее?
– Имперский руководитель гитлерюгенд Бальдур фон Ширах, – отчеканил мальчишка.
– Ты знаешь и другие такие песни?
– О да, мой фюрер.
– Исполни, – сказал Гитлер.
– «Люди, к оружию», – провозгласил юнец.
Гитлер слушал, склонив голову набок. Его лицо стало свирепым, когда прозвучала последняя строфа:
Германия, проснись!
Смерть еврейству!
Народ, к оружию![11]
Мальчик умолк. Голенастый, с широкими мягкими коленями, торчащими из-под коротких штанишек, белобрысый и розовощекий, он замер перед Гитлером, не сводя с него восхищенных глаз.
Адъютант, который все это время стоял у двери, подал посетителям знак. Славная семейка покинула кабинет.
На этом прием был закончен.
Гитлер прошел к столу, расслабленно опустился в кресло и закрыл глаза.
– Мой фюрер, – сказал Канарис, – прошу уделить несколько минут.
– Что-нибудь серьезное?
– Полагаю, да.
Канарис приблизился. На стол легла пачка фотографий. Первая изображала человека в резиновом костюме в обтяжку и с дыхательным аппаратом на груди. Широко расставив ноги в литых каучуковых ластах, пловец стоял на берегу моря и глядел в объектив. На следующем фото двое пловцов в таких же костюмах сидели верхом на торпеде, целиком погруженной в воду.
Еще десяток снимков был сделан под водой: пловец в резиновом костюме и с дыхательным прибором буксирует сигарообразный подрывной заряд; тот же человек прикрепляет заряд к килю корабля; двое легких водолазов возятся с разобранной управляемой торпедой – ее кормовая часть лежит на дне, зарядное отделение подвешено к корабельному винту.
Гитлер склонился над снимками.
– Наши? – спросил он, разглядывая фотографии.
– Итальянцы, мой фюрер, – ответил с гордостью Канарис. – Тайна, которую они берегут пуще глаза.
– Торпеды… – Гитлер поднял голову, в раздумье пожевал губами, прищурился. – Вижу, вам они очень нравятся?
– Управляемые торпеды, которые вместе с людьми уходят под воду и движутся к цели, невидимые и неслышные. – Канарис положил руки на стол, подался вперед. – Они легко проникают в тщательно охраняемые базы противника и топят военные корабли, танкеры… Взрывы сотрясают воздух и воду, по морю разливается горящая нефть, пожары охватывают десятки других судов. Повсюду смятение, ужас, смерть!..
Канарис умолк. Он был убежден: вот сейчас в глазах Гитлера вспыхнут огоньки бешенства, рука вдавит кнопку звонка. Вбежавшему адъютанту будет приказано вызвать командующего военно-морским флотом Редера. И тогда на голову незадачливого адмирала, проворонившего важную военную новинку итальянцев, обрушится страшный гнев фюрера.
Что ж, адмирал Канарис не стал бы возражать – Эриха Редера, в короткий срок сделавшего блестящую карьеру в ОКМ, он весьма недолюбливал.
Долго тянулась минута, в продолжение
Тексты песен подлинные.