Мистер Пропер, веселей!. Василий Богданов
одно выражение: «Ба! Сам пришёл!»
«Я сладкий, – с тревогой и ужасом думал Директор, – я для них сладкий!»
В 19 кабинете, куда он попал, робко постучав в дверь и услышав суровое «Войдите», его ожидали трое.
Самый крупный и старый сидел за Т-образным столом, повернувшись к вошедшему. Лица оперативника, однако ж, было не разглядеть из-за света, лившегося из зарешёченного окна; всё, что смог увидеть Директор, – это тёмные очертания крепкой мужской фигуры и волосы, которые совсем недавно были увлажнены и зачёсаны назад, а теперь, высыхая, вставали над головой чёрными угрожающими иглами.
Два других оперативных сотрудника расположились по краям от ножки Т-образного стола и были, как показалось Директору, намного моложе своего коллеги. Один, в надвинутой на глаза чёрной вязаной шапочке и спортивном костюме, выглядел точно мелкий воришка, второй – в серой рубахе и сером же, только на оттенок темнее, галстуке, более располагал к себе, так как имел сухое интеллигентное лицо и носил, по крайней мере, очки.
Все трое, не переставая, дымили.
– Здравствуйте, я от Эдика, – представился Директор и огляделся в поисках стула, внезапно ощутив себя беспомощным и нелепым.
– Присаживайтесь, – указали ему на порванный диван.
Он сел на краешек, боясь провалиться, и стал озираться. Видно было, что в этом тесном помещении, люди, как на вокзале, и спят, и едят, и водку пьют, и работают – одним словом, живут в ожидании поезда, который увезёт их наконец отсюда в места более приятные. Повсюду на испятнанных стенах висели листки формата А4 с образцами милицейского юмора: «Чистосердечное признание облегчает понимание»; «Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна, не видна ни спереди, ни сзади, потому что мы сидим в засаде».
Допрос начался в обычном режиме, у Директора попросили назвать фамилию, имя, отчество и другие необходимые данные. Когда поинтересовались его семейным положением, он для чего-то ответил: «Женат во второй раз» – и тотчас пожалел о сказанном, потому что оперативники, вдруг оживившись, стали выяснять подробности первого брака.
Когда же он спросил их:
– Для чего это? Какое отношение моя первая жена имеет ко всему происходящему?
Ему ответили:
– Ничего страшного. Обычная процедура. Выясняем на всякий случай.
Однако почему-то Директору становилось всё более и более не по себе от «обычной процедуры». Сообщая огромное количество персональных сведений, он как будто бы постепенно раздевался перед тремя незнакомцами. Складывалось впечатление, что скоро они станут видеть его не только нагишом, но и вообще насквозь, словно в рентгеновском излучении.
– А расскажите нам, пожалуйста, поподробнее, что вы делали вчера вечером, после того как отвезли домой гражданку Хмелёву? – задал вопрос старший оперативник, которого Директор прозвал Дикобразом из-за торчащих вокруг головы сальных волос.
Допрашиваемый почувствовал, как его зад ёрзает по дивану.
– Поехал