Ози. Наталья Александровна Саенко
и медленно двинулась к выходу – казалось, время тянется, как резиновое, а ноги почему-то не отрываются от пола. Зато Геннадий Петрович надвигался на нее с огромной скоростью, и внутри все заморозилось от страха.
– Постойте, не надо делать поспешных выводов. Я не шарлатан и не собираюсь причинять вам неприятности. Все по обоюдному желанию. Никакого давления, никаких посторонних внушений.
– Нет, спасибо, мне ничего не требуется.
Она взялась за ручку двери, но мужчина перехватил запястье и потянул вниз. Дверная ручка легко выскользнула из пальцев и жалобно тренькнула, возвращаясь в пазы. Куда делась маска доброжелательного доктора? Перекошенное от злости лицо налилось кровью: он стоял так близко, что до носа доходил противный запах чеснока из дрожащего, мокрого рта.
– Что вы себе позволяете?!
– А ну-ка, цыц! Как вы меня достали, истеричные дуры! Что ни день, так нытье, жалобы, непонятно, на что. Ты чего сюда приперлась, просто так на судьбу жаловаться? Дома всех достала, за остальных людей взялась?! Гипноз ей не понравился. Насмотрелись телевизор, сразу все умные стали?
– Вы сумасшедший! – внезапно Лиза почувствовала, как пальцы мужчины жадно елозят по правому бедру и, недолго думая, с размаху впечатала колено в пах. Геннадий Петрович замолк и изумленно вытаращил блестящие глаза. Теперь он напоминал обиженную, но сытую жабу.
– Сам на свой гипноз сходи.
Не дожидаясь, пока он оклемается, Лиза выскочила за дверь и побежала к спасительному выходу.
– Женя! Женя, ты где?
В коридоре было подозрительно тихо. Она привыкла, что Женька всегда громко слушает музыку или смотрит телевизор. А иногда, и все одновременно. Разувшись, и бросив сумочку на зеркале в прихожей, она прошла на кухню. К горе посуды на столе прибавилась лишняя тарелка и кружка с недопитым кофе. Сделав пару глотков, она опустилась на стул и закрыла глаза: ноги совсем не держали. Уже дома, Лиза, наконец, смогла расслабиться и поняла, насколько была напугана случившимся в кабинете. Ну, какой же он врач? Только одно название. Пытался неумело разузнать подробности из личной жизни, придумал какие-то мифические проблемы из детства. Сейчас, конечно, можно посмеяться над его раздутым от обиды лицом, но почему-то не было желания. Что, если бы он оказался чуть сообразительней?
И к тому же, у нее никогда не было вымышленного друга. Просто потому, что в нем не было надобности. Зачем, если под боком всегда находилась родная сестра? Нет, все-таки, не нужно было никуда ходить. Зря она послушала Женю.
Пытаясь успокоиться, она позвонила ему на сотовый и минут пять слушала длинные гудки.
– Вот гаденыш! Вот только явись домой, посмотрим, что ты скажешь, когда я расскажу в подробностях о сегодняшней встрече!
Закон подлости: когда Женька на самом деле нужен, до него в жизни не дозвонишься.
Вот только он не пришел. Вообще.
Судорожно сжимая в руке сотовый