Чистая страница. Зинаида Миркина
в сердце лёгкий след
От Того, в Ком плоти нет…
«Как мне сказать, что Ты даёшь…»
Как мне сказать, что Ты даёшь,
Когда всё сказанное – ложь?
Когда застывшие слова
Как прогоревшие дрова?
Слова живые канут в тишь,
В которой Ты всегда горишь,
И через всё, внутри всего —
Горенье сердца моего.
«Закатный свет заполнил грудь…»
Закатный свет заполнил грудь —
Блаженный вестник с тихой вестью,
Что неподвижность – это путь,
Великий путь с землёю вместе:
С лесами, с горною грядой,
Сквозь все концы и все начала,
В единстве с каждою звездой
И с каждою травинкой малой.
«Птица – это вестник Божий…»
Птица – это вестник Божий,
Но лесная ветка тоже
Донесёт благую весть:
Всё, что сердцу нужно, есть.
И не надо суетиться,
Мы пришли к своей границе.
Привели земные нити
Прямо в Божию обитель.
«Ты раскрываешь душу нам…»
Ты раскрываешь душу нам,
Нас тихо обнимаешь светом.
А мы… мы ищем здесь и там.
А мы всё спрашиваем: где Ты?
Ты Дух зажёг, как небосвод,
И тихо шепчешь на закате:
Лишь только тот Меня найдёт,
Кто сам раскроет Мне объятья.
«А деревья за окном…»
А деревья за окном
Тихие-претихие.
А деревья за окном —
Иноки в исихии.
А деревья за окном
О душе-невольнице —
Обо мне, тебе, о нём —
Дни и ночи молятся.
«На небе таял росчерк белый…»
На небе таял росчерк белый,
Слой облаков легчал, редел,
А птица по небу летела
Куда-то за земной предел.
На небе не увидишь Бога.
Пуст бесконечный небосвод.
Он весь – открытая дорога
Туда, откуда жизнь встаёт.
«Я снова слышу шум лесной…»
(диптих)
Я снова слышу шум лесной.
Шумят деревья надо мной.
И снова льётся в сердце мне
Рассказ о вечной глубине.
Неумолкающий рассказ
О том, что вечность дышит в нас,
Что не когда-нибудь потом —
Сейчас открыт нам вечный дом.
Шумят деревья надо мной,
Влетает ветер с поля.
Не я, не я, а шум лесной
Об истине глаголет.
Вершины майские клоня,
Неспешно, постепенно
Заносит истину в меня
С других концов Вселенной.
«Совсем не делать ничего…»
Совсем не делать ничего,
Застыть недвижно тихим утром
И наслаждаться перламутром
Родного неба моего
И раковины на столе,
Моим кораллом снежно-белым…
Да, вовсе ничего не делать,
И даже