Ведьмак. Кровь эльфов. Анджей Сапковский
помощь! – завыл он. – Спасите!
– Не трясись, Лютик, – сказала женщина, опускаясь рядом с ним на колени и разрезая путы пружинным кинжалом Риенса.
– Йеннифэр? Ты?
– Надеюсь, ты не станешь утверждать, будто забыл, как я выгляжу? Да и мой голос, я думаю, ты тоже не успел забыть. Встать можешь? Не поломали тебе костей?
Лютик с трудом поднялся, застонал, растер затекшие плечи.
– Что с ними? – указал он на лежащие на полу тела.
– Проверим. – Чародейка щелкнула кинжалом. – Один должен жить. У меня к нему есть несколько вопросов.
– Вон тот, – трубадур остановился около вонючего, – кажется, жив.
– Не думаю, – равнодушно заметила Йеннифэр. – Я перерезала ему дыхательное горло и сонную артерию. Может, в нем что-то еще и теплится, но это уже ненадолго.
Лютик вздрогнул.
– Ты перерезала ему горло?
– Если б по врожденной осторожности я не выслала впереди себя фантома, то здесь лежала бы я. Осмотрим второго… Надо же! Глянь, такая дылда, а не выдержал. Жаль, жаль…
– Тоже мертв?
– Не вынес шока. Хм… Немного пережарила… Смотри, даже зубы обуглились… Что с тобой, Лютик? Рвать будет?
– Будет, – невнятно ответил поэт, согнувшись и припав лбом к стене.
– Это все? – Волшебница отставила кубок, потянулась к вертелу с цыплятами. – Нисколько не приврал? Ничего не упустил?
– Ничего. Кроме благодарности. Благодарю тебя, Йеннифэр.
Она взглянула ему в глаза, чуть кивнула, ее черные блестящие локоны заволновались, водопадом сплыли с плеча. Она сдвинула зажаренного цыпленка на деревянное блюдо и принялась его ловко разделывать, пользуясь ножом и вилкой. Теперь он понял, где и когда Геральт этому научился. «Хм, – подумал он, – неудивительно, ведь он целый год жил в ее доме в Венгерберге и, прежде чем сбежал, научился множеству фокусов». Лютик стянул с вертела второго цыпленка, не раздумывая, оторвал окорочок и принялся обгрызать, демонстративно ухватив обеими руками.
– Как ты узнала? – спросил он. – Как тебе удалось вовремя прийти на помощь?
– Я была под Блеобхерисом, когда ты там давал концерт.
– Я не видел.
– Я не хотела, чтобы меня видели. Потом поехала за тобой в городок. Ждала здесь, на постоялом дворе, мне было не к лицу идти туда, куда отправился ты, в это пристанище сомнительных наслаждений и несомненного триппера. Однако в конце концов мне надоело. Я кружила по двору, и тут мне почудились голоса, долетающие из свинарника. Я обострила слух, и оказалось, что это вовсе не какой-то скотоложец, как я вначале подумала, а ты. Эй, хозяин! Еще вина, будь любезен!
– Сей минут, благородная госпожа. Уже лечу!
– Дай того же, что вначале, только, убедительно прошу, на этот раз без воды. Воду я люблю в бане, а не в вине.
– Лечу, лечу!
Йеннифэр отставила блюдо. На косточках, как заметил