Русские сумерки. Олег Кулагин
повернули за угол дома.
Следующий двор – открытое место, без всякой дряни. И в просвете между многоэтажками угадывается ржавый троллейбус.
Через полсотни шагов я различаю номер «12».
Да! Тот самый маршрут, что ходил вдоль окраины. Значит – периметр близко. А где-то там, за дальними домами, – спасительный, почти нормальный лес!
Пересекаем двор.
Мы вырвались!
Гул осиного гнезда стихает за спиной. Если высшие пытались за нами гнаться – вероятно, им худо пришлось!
Только Петровича жалко…
Он был реальный ловкач.
Идём вдоль троллейбусной линии. Дымки почти нет, и дорога хорошо просматривается.
– Не бойся, Глеб, – шепчет отец. – Осталось недолго. Выберемся!
А я и не боюсь.
Столько хороших людей погибло, чтоб дать нам шанс. Значит, мы просто обязаны выбраться!
У супермаркета «Класс» сворачиваем направо. Впереди – опять дымка. Но эта улица точно ведёт к периметру!
На тротуарах разбросаны вещи – дорожные сумки, какие-то тряпки, жидкокристаллический телевизор с разбитым экраном. Опрокинутая детская коляска…
Здесь у людей было больше времени. И некоторые пытались тащить с собой барахло.
Сгрудились в пробке машины – их хозяева надеялись выбраться из города в последние минуты.
У нас в районе – всё то же самое.
Девять лет мне было, но я до сих всё отчетливо помню – истошные вопли автомобильных сигналов, крики, ругань и детский плач. Помню безумную толпу женщин и стариков, громивших продуктовый магазин. И голос отца: «Пожалуйста, уходите из города!»
Нет, долго он их не уговаривал. Подхватил меня, как особо драгоценный груз, и бежал с мамой до самой опушки леса. Выскочили как были – в домашних спортивных костюмах с растянутыми коленями. Из имущества – лишь мобильные телефоны и ключи от квартиры.
Мы не оглядывались.
А едва вырвались из города, едва опустились на траву перевести дыхание – у нас на глазах последние дома окраины сгинули в сером шквале…
Прежняя жизнь кончилась за считаные минуты. Тогда я не сразу это понял.
А сейчас всё бы отдал, чтоб опять прогуляться по тому, сгинувшему городу, чтобы встретить друзей, которые так и не успели вырваться из серой тьмы. И ещё мне хотелось бы увидеть маму…
Но я уже взрослый. Я знаю, что этого никогда не будет.
Хм-м… А почему остановились?
У лежащего на боку микроавтобуса отец оцепенел, вглядываясь в дымку. И вдруг схватил меня за рукав, увлёк в боковой переулок.
Пригрезилось ему, что ли?
Лично я не заметил ничего подозрительного!
Хотел сообщить об этом отцу. Но он строго приложил палец к губам. И быстро захромал через узкие дворики.
Я шёл, не отставая. Конечно, все вопросы потом… «Тебе ещё рановато идти первым».
Мы выбрались на параллельную улицу. Миновали один квартал и остановились у протянувшейся поперёк длинной лужи – казалось, она наполнена чем-то вязким, вроде мазута.
Глубокая? Проверять не хочется…
– Знаешь,