Изгнанники. Михаил Михеев
Коммандер, давайте честно. Мне на вас плевать, но вы – заказчики, несущие в клюве звонкую монетку, потому я вам помогу. Вы стартуете немедленно, я держусь в кильватере. Их крейсерам, чтобы добраться до вас, придется огибать мой корабль, а я разнесу галлов в клочья. Так что, думаю, прорвемся. Единственно, Смит, я эту стрельбу тоже включу в счет.
Вряд ли британцы были в восторге от последней фразы русского капитана, но возмущаться не стали – жизнь дороже. Оставалось согласиться с доводами и еще раз записать на память, что все русские – сволочи. Соломин не возражал.
– И еще, – добавил Соломин после секундной паузы, – все мои приказы выполнять в точности.
– Это еще почему? – Смит, судя по интонации, буквально взвился. Все правильно, великодержавный гонор у мальчика играет.
– Да потому, – усмехнулся Соломин, – что французы – тоже не идиоты и наверняка понимают, что кораблей здесь может быть куча и перехватить их все у них сразу может и не получиться. Маскировочные поля частично и их собственную аппаратуру глушат, они сейчас ни идентифицировать нас не могут, ни даже пересчитать точно. Стыдно таких вещей не знать, молодой человек. Коммандера, что ли, попросите – пускай просветит, когда все уляжется… А раз они ограничены в средствах обнаружения – значит, должны подстраховаться, и наверняка по вероятным векторам отступления есть засада. Висят кораблики под тем же полем и ждут, когда вы на них выскочите. А мои радары их увидят. Вам все понятно? Ну, тогда поехали.
– Так точно. Прошу указать курс. Стартуем по вашей команде, – коротко ответил Мэллоун, задумавшись не более чем на секунду. Все-таки молодец, настоящий профессионал! Моментально просчитал ситуацию и без лишних слов принял пусть вынужденное, но главенство русского, задвинув на задний план все остальные доводы, включая великоанглийскую спесь. Такого следует уважать – как минимум, он может оказаться опасным противником. Уж во всяком случае, куда более опасным, чем мальчишка вроде Смита.
Соломин бросил взгляд на пульт. Холодно-красные цифры в углу экрана говорили: времени мало, но пока есть, а раз так, стоило сделать финт ушами. Пока штурман, повинуясь жесту капитана, выводил для неожиданного попутчика данные, Соломин затребовал общую связь. Спустя еще полминуты пришло подтверждение от последнего из пиратских кораблей, стоящих на рейде, – они в последние дни жили, как на вулкане, и были в постоянной готовности к чему угодно. Соломин подозревал, что их капитаны даже на время сна не уходят из рубок – так, на всякий случай. Слишком уж непонятным и опасным стало вдруг для них соседство с русским крейсером.
– Эй вы, умники, вы меня слышите, надеюсь? Надеюсь потому, что повторять не буду. На нас сейчас прет французская эскадра. Не знаю, кто из вас притащил на хвосте этих уродов, но это и неважно, равно как и то, что вы их не видите. Их вижу я, у меня радары мощнее, и их восемь. Как, готовы порвать им задницы на британский флаг?
Многоголосый и многоязычный мат был ему ответом. Слова были самые разные, но смысл был един. Да и не могло быть иначе – самый мощный из пиратских кораблей