Подъем Испанской империи. Реки золота. Хью Томас
target="_blank" rel="nofollow" href="#c_277" type="note">{277}. Не стоит забывать, что раввины говорили, что насильно обращенные евреи не могут считаться настоящими христианами.
Этот указ нельзя рассматривать в отрыве от организации Святой палаты, инквизиции, в 1480 году. С тех пор около 13 000 человек были признаны виновными в тайном следовании еврейским традициям и, как уже говорилось выше, около 2000 человек в результате погибли. Эти духовные колебания, как думали власти – или как их побуждали думать, – возникали отчасти оттого, что повсюду в Испании встречались евреи с их синагогами, библиотеками и весьма красноречивыми раввинами. Корона попыталась на кортесах в Толедо в 1480 году изолировать евреев политически, – но было очевидно, что они продолжали встречаться, учить, совершать обрезание как у иудеев, так и у конверсос и, возможно, снабжать последних иудейскими молитвенными книгами. Они резали скот согласно иудейской традиции и ели пресный хлеб. Корона считала, что одной из причин, почему некоторые – многие – конверсос сохраняли еврейские обычаи и традиции, было то, что они продолжали общаться с ортодоксальными евреями.
Монархи и их советники, вероятно, считали, что из-за слабости человечества «дьявольские обманы и соблазны» иудеев могут завоевать христианский мир – если не будет устранен «главный источник опасности» – сами евреи{278}. В 1483 году инквизиторы старались изгнать всех евреев, живших в диоцезах Севильи и Кордовы, и действительно, многие бежали оттуда, хотя и остались в Испании. Это привело к тому, что еврейский пригород Севильи Триана опустел и был готов, как можно было бы сказать, принять моряков. Затем было несколько скандальных случаев, когда вскрывался сговор между евреями и конверсос. Однако в некоторых наиболее печально известных случаях, как с Бенито Гарсией и «Святым чадом Ла Гуардиа» в 1490 (закончившимся аутодафе в Авиле в ноябре 1491 года), имеющиеся свидетельства кажутся поддельными{279}.
Целью нового указа 1492 года, насколько это касалось обоих монархов (особенно Фердинанда), было покончить с иудаизмом – но не самими евреями, которых король и королева надеялись обратить в христианство. Разве благочестивый житель Майорки, мистик Раймунд Луллий, живший в XIII веке, не предполагал, что путем убеждения можно освободить иудеев от влияния раввинов, и не предлагал изгонять бунтарей?{280} Монархи также были твердо намерены защитить от «народного гнева» своих советников-конверсос: Талавера, например, был духовником королевы вплоть до той самой весны. Среди них были Кабрера, маркиз Мойя, казначей Алонсо де ла Кабальериа, восходящий к вершинам карьеры молодой Мигель Перес де Альмасан, их секретарь по международным делам, Эрнандо де Пулгар, королевский хронист, который написал кардиналу Мендосе письмо с протестом против действий Святой палаты{281}. Даже Луис Сантанхель, казначей Эрмандады, который взял на себя инициативу в поддержке Колумба, – тоже происходил из крещеных евреев.
Ослабление влияния Талаверы после захвата Гранады многое объясняет.
Luis Suarez Fernandez, Documentos acerca de la expulsion de los judios de Espana, Valladolid 1964, doc. 177. Это было письмо, направленное в Бургос.
Лучший обзор см.: Edwards [2:25], 226.
Как показано в Suarez [1:20], 292.
См.: F. Cantera, ’Fernando del Pulgar y los conversos’, Sefarad, IV, 1944, 296–299.