Дорожная традиция России. Поверья, обычаи, обряды. Владимир Коршунков
и не имеющие церквей, совершают перед ними своё богослужение, также утренние и вечерние молитвы»[125]. Петрей верно заметил, что кресты эти в отдалённых местностях в некоторой степени заменяли собою церковные здания, то есть были часовнями. Однако кресты могли иметь и другое назначение.
Известно, что было множество крестов обетных, то есть воздвигнутых по обету, по обещанию. Например, в благодарность Богу и святым за исцеление, прекращение падежа домашних животных и т. п. Изучавшая народную культуру Русского Севера С. И. Дмитриева отмечала, что многие обетные кресты в районе Мезени ставились местным русским населением по обочинам дорог и на перекрёстках. В тех краях распространены истории о страшных привидениях, которые появлялись на перекрёстках или обочинах дорог. Спасением от этих привидений и служили кресты. В д. Русома Лешуконского района Архангельской области записан такой вот типичный рассказ: «Крест стоял около бора. Там его поставили потому, что на том месте блазило (мерещилось. – В. К.). Там видели всякого: лешего, лешачих» и т. д.[126]
На Севере, в районе Сольвычегодска, обетные кресты тоже можно было встретить прежде всего при дорогах. Фольклористам об этом рассказывают так: «А ставили это, чтобы вот шли путники, дак помолилисе да. Тут оно, ведь знаешь чего, будто это… ну, как это… хранит будто, благословение будто какое-то, чтобы чего-то порча не была, ли чего ли, то вот ставят. ‹…› А просто идут люди да помолятсе да положат там несколько копеек или рубь – у кого сколько». Или так: «У дороги, да. Ак вот люди-те как идут, которы верующие, те и помолятся крестику-ту»[127].
О. В. Голубкова, исследовавшая кресты на Севере, в том числе у коми-зырян, тоже указывала, что кресты бывали при дорогах, при въездах в деревни, на пути, ведущем к местному кладбищу. Они как бы прикрывали подъезды к селениям, не пропуская «лешаков» и прочую нечисть, «ходячих» покойников, болезни людей и скота. Кроме того, придорожные кресты (и тряпочки-подношения с вышитыми на них крестиками, которые развешивались на них), возможно, могли восприниматься и как своего рода памятные намогильные знаки. По словам информанта, «эти тряпочки с крестиками – памятки похороненным здесь от родственников, которые живут далеко и не могут навещать родные могилки. Проходя мимо, посторонние люди увидят крестики, и от этого души умерших чувствуют, что родные о них помнят»[128]. Сходные наблюдения сделаны Н. М. Ведерниковой в ином месте европейского Севера – в архангельском Кенозерье и И. А. Филипповой на берегу озера Пустого в Верхнеуральском районе Челябинской области, где в Девятую Пятницу собираются верующие для поклонения Табынской иконе Богоматери[129].
Наблюдавшие за «культурным ландшафтом» Пинежского района Архангельской области А. А. Иванова и В. Н. Калуцков подсчитали, что наибольшее количество таких местночтимых народных святынь, как часовни и кресты, было расположено именно при дорогах, а находившиеся в деревнях, в полях, лесах, при реках и в иных местах часовни и кресты численно
Петрей П. История о великом княжестве Московском // О начале войн и смут в Московии / Исаак Масса. Пётр Петрей. М.: Фонд Сергея Дубова, 1997. (История России и Дома Романовых в мемуарах современников. XVII–XX вв.). С. 443.
Дмитриева С. И. Мезенские кресты // Памятники культуры. Новые открытия: Письменность. Искусство. Археология: ежегодник. 1984 / ред. кол.: И. Л. Андроников [и др.]. Л.: Наука, 1986. С. 463–464. См. также: Её же. Фольклор и народное искусство русских Европейского Севера. М.: Наука, 1988. С. 132.
Часовни и кресты Малопинежья: по следам экспедиции И. И. Томского / публ. Е. А. Шевченко, Т. С. Каневой, З. Н. Мехреньгиной // ЖС. 2004. № 2. С. 3–4.
Голубкова О. В. Этнокультурное взаимодействие северных коми-зырян и русских в сфере сакрального символизма // Археология, этнография и антропология Евразии. Новосибирск, 2006. № 3 (27). С. 103, 106–107.
Ведерникова Н. М. Фольклор как способ отражения культурного ландшафта: (по материалам экспедиционных выездов 2000–2002 гг.) // Культурный ландшафт как объект наследия / под ред. Ю. А. Веденина, М. Е. Кулешовой. М.: Ин-т наследия; СПб.: Дм. Буланин, 2004. С. 301–304; Филиппова И. А. Современные ритуальные практики: Девятая Пятница на озере Пустом // ТК. 2006. № 4. С. 44.