Социальное насилие. Я. И. Гилинский
«главной причиной преступности считает современную систему распределения богатства с ее контрастом между крайней нищетой и огромными богатствами»[67]. С точки зрения А. Кетле, «неравенство богатств там, где оно чувствуется сильнее, приводит к большему числу преступлений. Не бедность сама по себе, а быстрый переход от достатка к бедности, к невозмож ности удовлетворения всех своих потребностей ведет к преступлению»[68].
Р. Дарендорф признает: «Социальное неравенство, пронизывающее сверху донизу все наше общество, восстанавливает одних людей против других, обусловливает конфликты и борьбу между ними»[69]. Д. Белл пишет, что человек с пистолетом добывает «личной доблестью то, в чем ему отказал сложный порядок стратифицированного общества»[70].
Главным в генезисе насилия (вообще девиантности) является не сам по себе уровень удовлетворения потребностей, а степень различий в возможностях их удовлетворения для различных социальных групп. Зависть, неудовлетворенность, понимание самой возможности жить лучше приходят лишь в сравнении. На это обращал внимание еще К. Маркс: «Как бы ни был мал какой-нибудь дом, но, пока окружающие его дома точно также малы, он удовлетворяет всем предъявляемым к жилищу общественным требованиям. Но если рядом с маленьким домиком вырастает дворец, то домик съеживается до размеров жалкой хижины». Более того, «как бы ни увеличивались размеры домика с прогрессом цивилизации, но если соседний дворец увеличивается в одинаковой или же еще в большей степени, обитатель сравнительно маленького домика будет чувствовать себя в своих четырех стенах еще более неуютно, все более неудовлетворенно, все более приниженно»[71]. Так что по – своему правы были наследники Маркса, возводя «железный занавес» вокруг нищего населения СССР.
Для тех же, кто в современной России не очень доверяет К. Марксу, обратимся к Питириму Сорокину, который также усматривает главный «девиантогенный» фактор не в уровне доходов, благосостояния, а в степени разрыва между богатыми и бедными, обеспеченными и не очень. Так, Сорокин пишет: «Бедность или благоденствие одного человека измеряется не тем, чем он обладает в данный момент, а тем, что у него было ранее и в сравнении с остальными членами общества…. Человек, увидев роскошные одежды и фешенебельные апартаменты, чувствует себя плохо одетым и бездомным, хотя с разумной точки зрения он одет вполне прилично и имеет приличные жилищные условия»[72].
Социальная неудовлетворенность и попытки ее преодолеть, в том числе – незаконным путем, порождается не столько абсолютными возможностями удовлетворить потребности, сколько относительными – по сравнению с другими социальными слоями, группами, классами (соседями!). Поэтому в периоды общенациональных потрясений (экономические кризисы, войны), когда большинство населения «уравнивалось» перед лицом общей опасности, наблюдалось снижение уровня
Гернет М. Н. Там же. С. 119.
Гернет М. Н. Там же. С. 375.
Цит. по: Денисов В. В. Проблема социального насилия в современной буржуазной философии // Вопросы философии. 1973, № 11. С. 156.
Белл Д. Преступление как американский образ жизни // Социология преступности. – М., 1966. С. 267.
Маркс К., Энгельс Ф. Наемный труд и капитал. В: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 6. С. 446.
Там же, С. 273.