Директория. Колчак. Интервенты. Василий Болдырев
немедленную денежную помощь Японии и снабдить ее необходимыми материальными и техническими средствами».
«Ближайшая очередная задача – овладение линией реки Волги».
Такие и тому подобные советы давал союзникам «враг» интервенции Болдырев, одновременно работая над достижением японо-колчаковского соглашения, хотя Колчак на это никаких полномочий ему не давал. Обо всем этом Болдырев предупредительно уведомил Колчака письмом. И характерно, что молчанием откликнулся Колчак на это письмо.
Полнейшую непоследовательность проявлял Болдырев и в своих отношениях к чехословакам. Он ненавидел их на словах, – а ведь было за что ненавидеть их, – но на деле он не прочь был при случае и ими воспользоваться для своих надобностей. Да если бы случайные обстоятельства не помешали, то Болдырев выступил бы против Колчака в одной и той же организации, которая объединяла и другого соперника Колчака – Гайду, того Гайду, которого Болдырев в своих мемуарах на каждом шагу третирует en canaille.
Сохранившиеся документы свидетельствуют о том, что Болдырев одновременно вел игру на разные стороны, дабы своевременно пристать к той, которая одержит верх.
Он находится в переписке с Чайковским, Авксентьевым и Брешко-Брешковской и в то же время поддерживает связь с крайними правыми.
«Ваши шансы растут даже у правых», – сказал Болдыреву один приятель, и Болдырев с явно искусственной иронией заносит эти слова в свой дневник.
Чего проще? Еще в сентябре – октябре 1919 года он заигрывает с областниками, собирающимися вырвать власть у Колчака, а в ноябре он предлагает помощь колчаковскому правительству. Более подробное освещение этих фактов читатель найдет в тексте и особенно в примечаниях.
Эпоху колчаковщины Болдырев провел в Японии. Разгром Колчака и крушение интервенции дали ему возможность оценить происходящие события более правильно. В январе 1920 года он вернулся в Россию.
Дальнейшая деятельность Болдырева вполне отчетливо выявлена и подробно изложена в самой книге. Мы поэтому на этой деятельности здесь останавливаться не будем. Свои соображения и дополнения мы выскажем и сделаем в примечаниях. Здесь отметим только, что тесное соприкосновение и более близкое ознакомление с положением советской власти и ее задачами побудили наконец и Болдырева «сменить вехи», и уже на Дальнем Востоке ему удалось некоторыми поступками доказать, что он распростился с прошлым и ориентируется на советскую власть.
26 октября 1922 года красные войска, предводительствуемые Уборевичем, заняли Владивосток. Болдырев не эмигрировал, а остался в городе и решил передаться властям, чтобы держать ответ за свои прошлые преступления против советской власти.
Мотивирует он свое решение следующими предусмотрительными словами: «Обстановка, создающаяся на западе Европы, допускающая возможность всяких осложнений, включительно до вооруженных выступлений извне против России, подсказывала мне, что в могущей возникнуть борьбе мое место