Среди овец и козлищ. Джоанна Кэннон
высматривал, но каждые несколько минут останавливался, тщательно изучал свой «Хиллман-хантер»[1] и крутил головой, словно принюхивался к чему-то и прислушивался.
– Не иначе жену потерял, – заметила я и, воспользовавшись тем, что все отвлеклись, схватила еще один ломтик тоста. – Хотя есть подозрение, что она смылась от него окончательно.
– Грейс Элизабет! – укоризненно воскликнула мама. И так резко отвернулась от плиты, что хлопья овсянки разлетелись по полу.
– Я всего-то и делаю, что повторяю слова мистера Форбса, – сказала я. – Маргарет Кризи не вернулась домой вчера вечером. Мне кажется, она окончательно отвалила.
И мы продолжили наблюдать за мистером Кризи. А он заглядывал в садики к соседям, словно миссис Кризи могла разбить палаточный лагерь где-нибудь в цветнике на чужой территории.
В конце концов отец потерял всякий интерес к этому занятию и, уткнувшись в газету, пробурчал:
– А ты слушаешь все, что болтают соседи?
– Мистер Форбс был в саду и говорил со своей женой. А у меня окно было открыто. Так что я случайно услышала, а не подслушала. – Говорила я все это отцу, но обращалась к Гарольду Уилсону[2] и его трубке, которые взирали на меня с первой полосы газеты.
– Он не найдет женщину, расхаживая туда-сюда по улице, – заметил отец. – Хотя я на его месте попробовал бы заглянуть в дом номер двенадцать.
Я заметила, что мама с трудом сдерживает улыбку. Видно, родители полагали, что смысл этой реплики мне не ясен. Что ж, пусть и дальше так считают, мне же лучше. Мама говорила, что я вступила в трудный возраст. Лично я никаких таких особенных трудностей не испытывала, а потому решила, что трудности возникли у них.
– Может, ее похитили, – заметила я. – Может, мне вообще небезопасно идти сегодня в школу.
– Абсолютно безопасно, – сказала мама. – Ничего страшного с тобой не случится. Я этого не допущу.
– Но разве может человек просто так исчезнуть? – Я продолжала наблюдать за мистером Кризи, расхаживающим туда-обратно по улице. Бродил он сгорбившись, опустив плечи и уставившись на носки своих ботинок.
– Иногда людям требуется собственное пространство. – Теперь мама обращалась к плите. – Вот они и сбиваются с пути.
– Маргарет Кризи точно сбилась. – Отец перешел к спортивному разделу и зашуршал страницами, расправляя их. – Она задавала слишком много вопросов. Приставала, разглагольствовала на разные темы. Спасу от нее не было.
– Просто ей были интересны люди, Дерек. Женщина может чувствовать себя одинокой, даже если она замужем. К тому же у них не было детей.
Тут мама взглянула на меня, точно прикидывая, имеет ли это хоть какое-то значение, а затем вывалила овсянку в большую миску с пурпурными сердечками на ободке.
– Почему вы говорите о миссис Кризи в прошедшем времени? – спросила я. – Разве она умерла?
– Нет, конечно же, нет. – Мама поставила миску на пол. – Ремингтон! – окликнула она. – Мамочка приготовила тебе завтрак.
Ремингтон, шлепая лапами, вошел в кухню. Некогда он был лабрадором, но так разжирел, что теперь трудно было сказать, какой породы этот пес.
– Ничего, скоро объявится, – заметил отец.
То же самое он говорил и о соседском коте по имени Виски. Кот исчез несколько лет назад, и никто никогда его больше не видел.
Тилли поджидала меня у ворот. На ней был свитер, растянувшийся от ручных стирок, теперь он доходил ей до колен. Тилли сняла резинки с волос, но они торчали так, словно резинки еще были на ней.
– Женщину из дома восемь убили, – сообщила я.
В полном молчании мы шагали по улице. Двигались бок о бок, хотя Тилли приходилось чаще переставлять ноги, чтобы не отстать.
– А кто живет в доме восемь? – спросила она, когда мы остановились на красный свет.
– Миссис Кризи.
Я произнесла это шепотом – на тот случай, если мистер Кризи вдруг расширил круг поисков.
– Мне нравилась миссис Кризи. Она учила меня вязать. Нам ведь она нравилась, правда, Грейс?
– О, да, – ответила я. – Очень даже нравилась.
Мы перешли дорогу напротив магазина «Вулворт». Еще не было девяти, но пыльные тротуары уже раскалились от жары, и я чувствовала, как ткань одежды липнет к спине. Люди в автомобилях опустили стекла, обрывки мелодий разлетались по улице. Когда Тилли остановилась перевесить рюкзак на другое плечо, я взглянула на витрину магазина. Она была забита сковородками и кастрюлями из нержавеющей стали.
– А кто ее убил? – Вот уже в сотый раз Тилли задавала мне вопрос именно у этой витрины.
– Никто не знает.
– Ну, а что же полиция?
Я видела среди сковородок и кастрюль отражение лица Тилли.
– Думаю, копы присоединятся к расследованию позже, – ответила я. – Ведь у полиции полно других дел.
Мы поднимались по
«Хиллман-хантер» – популярная в 70-е гг. XX в. модель английского автомобиля. –
Гарольд Уилсон (1916–1995) – политик-лейборист. Лидер партии с 1963 г., премьер-министр Великобритании.