Пересечение. Владимир Серов
вчерашнего дня, такие как утренний визит соседей, инцидент в трамвае, даже, в конце концов, машина, обрызгавшая его, выглядели событиями вроде бы вполне случайными и естественными, хотя и неприятными. Ограбление в банке, невольным свидетелем и даже участником которого ему пришлось быть, являлось событием в принципе возможным, но маловероятным. А вот появление грабителей с деньгами в его квартире, взгляд Мишкиной ненависти, который он так явственно ощутил в кафе, а также столь быстрое без всяких объяснений освобождение его, Владимира, из-под стражи в ночное время были событиями уж точно невероятными. Так же как и грабители. Войти-то в квартиру они могли с помощью отмычек, обнаруженных у них при обыске. Но какое отношение они имели вообще к его квартире? И про какие бумаги они спрашивали?
И все же он интуитивно чувствовал, что где-то совсем рядом та ниточка, точнее кончик ниточки, потянув за который, можно было размотать весь клубок непонятностей, необъяснимостей, в конечном счете даже мистики, которые случились с ним за последние несколько дней и вчерашние сутки. Он всегда гордился своим аналитическим умом, своим умением выстраивать целостные логические цепочки. Это же отмечали и его преподаватели в школе, а затем в университете. Нужно собраться с мыслями, разложить по полочкам все факты, все мелочи, наконец чтобы, составив полную картину случившегося, поискать пути решения задачки.
Только теперь, приняв данное решение, он, наконецто, ощутил ту особую ясность в голове, что изредка возникала у него при крайнем напряжении ума, проявляясь при решении самых сложных задач, то есть то, что на голову выделяло его среди своих однокурсников. И как только мог он утратить эту способность за год работы в фирме. Простейшую задачку с потерянной копейкой в отчете не смог решить за несколько дней, тогда как щелкал задачи на порядок сложнее за несколько минут, интуитивно видя ход решения и мимоходом отбрасывая, как шелуху, возникающие ошибки.
– Вот с неожиданного освобождения и надо начать. Это и станет отправной точкой его анализа. Кто, какая организация и почему заставила милицейское начальство капитана Иванова буквально в течение всего нескольких часов в ночное время освободить его из-под стражи и доставить домой? А Иванов проговорился, что приказ с самого верху. А для этого надо было знать, что его арестовали и где содержат. Ну, здесь, положим, доложили о поимке ограбивших банк преступников. Но доложили, наверное, только о факте задержания. А о нем конкретно вряд ли. Тогда почему такое бережное отношение к его персоне? Что в ней такое особенное?
За всей этой сумятицей чувствовалась чья-то твердая режиссерская воля.
Он стал припоминать все странности, что случились с ним в последнее время и в первую очередь за последнюю неделю. Сначала этот чудесный камень, что он получил от Федора Михайловича. Он нащупал у себя на груди твердый камушек, еще раз поражаясь тому, что камень настолько не мешает, что забываешь о его присутствии.
Его блуждающий взгляд вдруг зацепился за одну нелепицу, несуразную вещицу, лежащую у него на столе.