Сириус. Книга 3. Принятие. Сергей Александрович Архипов
его.
Ночью он вышел на лоджию и от свежего весеннего воздуха снова опьянел.
Дома тоже была весна. Сергей представил сирень, которая сейчас цвела, как ошалелая, белые березки, отчий дом. Ему было безумно жалко в свои годы расставаться с мечтами, прощаться с будущим, а еще труднее терять свою Родину.
– У бога только небольшую малость прошу в этой жизни, – прошептал он. – Вернуться пусть не скоро, но в свое детство. Мамочка, милая моя, как мне жить дальше?
Слезы хлынули ручьем.
Воспоминания растворились, а он вернулся в реальность, когда внезапно ощутил дыхание смерти.
– Кто здесь? – произнес твердый, но до боли знакомый голос.
Серж повернулся, осторожно смахнул слезу, взглянул на силуэт сидевшего на кровати мужчины, в руках у которого был пистолет, и вымученно сказал:
– Товарищ капитан, это я.
3
– Воронцов, ты, что ли?
– Ну а кто, товарищ капитан?
– Чудеса, но сказать честно, я тебя все время ждал. Может, не сегодня, не завтра, но ты обязательно должен был появиться в моей жизни.
Звягинцев опустил напряженную руку и небрежно бросил пистолет на подушку.
– Даже так?
– А как еще? Кто ты теперь в этой жизни? Столько лет прошло.
– Это точно. Лет прошло много, а воды утекло не одно море.
– Так ты мне и не ответил ничего.
– А вам, товарищ капитан, не все ли равно? Спасибо бы хоть сказали, что ли.
– Ну ты даешь, пацан! Может, мне тебя в жопу поцеловать или…
– Не стоит! Не поверите, а я все равно рад вас видеть в полном здравии.
– Обоюдно!
Звягинцев встал, нерешительно подошел к Сергею и крепко обнял его.
– Можешь ничего не говорить! Сейчас мне наплевать, кто ты есть. Я и так рад нашей встрече. Если честно сказать, то у меня слова в горле застревают.
Сергей судорожно сглотнул и крепко прижал к себе худощавого капитана.
– Моя голова превратилась в черную дыру, – прошептал он ему на ухо. – Я чувствую себя живым мертвецом, восставшим из ада. Я уже не верю ни во что, только черная чернота, как у упыря из сказки. Понимаете, у меня одна мечта. Я бы хотел спасти то, что осталось от моей души. Больше мне ничего не нужно.
Звягинцев интуитивно почувствовал, как повлажнели глаза у Воронцова. Он скрипнул зубами и нарочито грубо ответил:
– Я тебе что, отец духовный? Думаешь, грехи отпускать твои буду? Не дождешься. Разбирайся сам со своим дерьмом. Нам и своего до конца жизни не выхлебать.
Он отстранился и пристально взглянул в глаза Сергею.
– Я просто хочу все начать с начала! – продолжил тот. – Вы мне поможете? – Звягинцев промолчал. – Сколько мне дадут?
– Да ты что! – удивился Звягинцев. – Тебе западные идеологи все мозги засрали! В этой стране все с ног на голову перевернулось. Теперь такие, как ты, в героях ходят!
– Тем лучше! Я хочу вернуться! – твердо сказал Сергей.
– А я и не буду против. Но ты вернулся в самое тяжелое для страны время. Сам видишь, что началась чеченская кампания, и чем она закончится,