Родимый зов. Виктор Каменских

      Здесь всё нам родное до самой

      травинки,

      Манит нас лесной окоем.

      Мы вместе с тобою у самой тропинки

      Лесные фиалки найдём.

      Лесная фиалка в цветах полушалка,

      Как в музыке звуки, как в песне слова.

      Фиалка лесная родимого края,

      Как взора небесная синь-синева.

      Да ты и сама расцвела, как фиалка,

      И радость лицо залила.

      А мне для тебя моей жизни не жалко,

      Была бы ты взором светла.

      В цветах что-то близкое, что-то такое…

      Под золото спеющих нив

      Ты свято храни это чувство живое —

      Души благородный порыв.

      Лесная фиалка в цветах полушалка,

      Как в музыке звуки, как в песне слова.

      Фиалка лесная родимого края,

      Как взора небесная синь-синева.

      Север мой, я тебя не зову,

      Всё равно, я навечно твой сын,

      Потому что под небом живу

      У предгорий кубанских равнин.

      Посреди живописных долин,

      У предгорий кубанских равнин.

      Только сердцу с годами милей

      Мне уральский задумчивый лес,

      Над хлебами родимых полей

      Льются звонкие трели с небес.

      Как там радостно птицы поют,

      Отчий край мне забыть не дают.

      Вспомни речку и поле не раз

      С лёгкой грустью, без прежней тоски.

      Синева чьих-то радостных глаз

      Светит мне, как во ржи васильки.

      Юных глаз эта синь-синева

      До сих пор в моём сердце жива.

      В них мне видится лёгкий укор.

      Пережитое вновь не зову.

      Навевают мне ласковый взор

      Дальних рек и лесов синеву.

      А глаза глубоки, глубоки

      Светят мне, как во ржи васильки.

      В ручьи лесные, на покосы,

      Где ветер – ласковый шалун,

      Роняла там цветы, как слёзы,

      Трава-плакун, плакун-трава.

      Стелились сумраки лесные,

      У кромки рощ, где выгрева,

      Вязала кружева цветные

      Трава-плакун, трава-плакун.

      Ах, Иван-чай! Какая сила