Основы людологического познания. Р. П. Чернов
содержание это является зеркальной формой клишированности общественного и поэтому вплоть до тайного, потаенного в части реализации совпадает с тем, что имеется и у ряда других таких же, как он. В общественном бытии это проявляется в таких ситуациях, когда достаточно большая общность людей связана единобытием в рамках достаточного продолжительного времени, при этом каждый из них лишен возможности внешнего проявления своей индивидуальности в предметной деятельности (армия, тюрьма и прочее). В таких условиях люди обнаруживают в процессе общения по душам родственную близость и сходство, хотя в обычной жизни они заняты абсолютно разными формами трудовой деятельности, и не имеют ничего общего кроме страны пребывания и стандарта общих взаимоувязанных для понимания понятий (место жительства, представления о законе и так далее).
То же можно отметить в отношении ситуаций сплоченности перед лицом опасности.
Ранее любой из указанных факторов был предметом объяснения причинности данного явления.
К сегодняшнему моменту истории каждая группа, каждый человек в той или иной степени персонифицированный в данном круге парадигм, уже имеет такое количество бытия в возможности по своему содержания, что какое – либо основание к сплоченности помимо вышеназванных уже невозможно в силу объема содержания бытия в возможности, носителем которого он является. С другой стороны, существуют различные группы людей, потенциальное восприятие которых таково, что они не в силах даже приблизиться к уровню содержания бытия в возможности, включенного в парадигмы реализации той или иной группы субъектов.
Буфером по – прежнему остаются формы игр, парадигмы которых завершаются в рамках самой игры (совпадение формальной и материальной причины в континууме). Все большую популярность приобретают такие формы единобытия как «дружба на час», увеселительные времяпрепровождения и прочее.
Люди перестают воспринимать себе подобного как подобного в рамках организации психической и прочих систем, подчеркивая свою индивидуальность общественностью своего поведения, общественной приемлемостью данного поведения. Все большее значение придается внешней атрибутике, ориентированной именно на общественное признание, а не на группу индивидуальностей, как раньше. Соответственно, приоритеты получают высоко ликвидные материальные ценности, которые не несут в себе смысловой нагрузки, не включены в предметную сторону энтелехии индивидуальности.
Сама цикличность парадигм, обеспечивающая каждому ту или иную социальную приемлемость, не оценивается с точки зрения единой целостности и заданности общественного развития, современное общество потеряло единую направленность. Если ранее, например, такой оборот как «Богоугодное дело» прежде всего отражал то, что все общественное все то, что было под властью общественного, было подчинено церкви,