Летописцы-гусляры. Сборник из четырёх сказок в стихотворной форме. Роман Владимирович Бердов
шатры,
В них вповалку люди спали.
Караульщики дремали.
Лишь дымились меж шатров
Пепелища от костров.
Наш Ванюша наблюдал,
Затаив дыханье, ждал.
Уж туман густой поднялся,
Наш Ванюша почесался,
Спрятал в зарослях коня,
Буйну голову склоняя,
Ближе к лагерю пробрался,
И на дерево забрался.
И, укрывшись за ветвями,
Наблюдая за шатрами,
Тише мыши он сидел,
Не смыкая глаз глядел.
Вот разбойники проснулись,
Поразмялись, потянулись,
Ели пили всей гурьбой
И ушли чинить разбой.
Лишь осталась на посту,
Хмуро глядя в густоту
Непроглядного тумана,
Неусыпная охрана.
Ваня наш не долго ждал.
Быстро с дерева слезал
И пустился прямиком
По траве сырой бегом,
Укрываясь за кустами,
За зелёными ветвями,
Озираясь на бегу,
Прямо в лагерь ко врагу.
Вот уж, прячась меж шатров,
Пробираясь меж костров,
Он искал вина запасы,
Пищи, вяленого мяса.
Заглянув в один шатёр,
Увидал Иван ковёр,
Горы злата, серебра
Да заморского добра.
Заглянул в другой шатришко —
Шкуры, сабли, золотишко.
Тоже – в третьем и в шестом.
Наконец, в шатре восьмом
Он увидел мясо, бочки,
Дичь, мука, перепелочки,
Фрукты, грузные мешки,
Коробочки, сундуки.
Наш герой в шатёр забрался,
Затаившись, озирался,
А потом достал мешок —
В вина всыпал порошок.
Вновь прокрался меж шатров,
Прыг в кусты – и был таков!
Вот рассеялся туман,
Солнце встало, а Иван,
Затаившись, выжидал
Да на дереве скучал.
Ожиданье долго длилось.
Солнце по небу катилось.
Начинало вечереть —
Стало во лесу темнеть.
Тишина в лесу вокруг:
Нет ни звука. Только вдруг
Крики громкие раздались —
Рысаки стрелою мчались.
То разбойники гурьбой
Возвращаются домой.
Вот они уж доскакали
И неспешно разгружали
Всё добытое добро:
Золотишко, серебро.
Расседлали рысаков
И, стреножив скакунов,
Дружно бочки открывали,
В кружки вина наливали.
Всей весёлою гурьбой
Закатили пир горой.
Ночь настала, солнце село.
Во лесу уже стемнело.
И под всполохи костров
Сотни пьяных молодцов
Песни пели да кричали,
Вина пили да плясали
До рассвета, а потом
Все заснули крепким сном.
А Иван всю ночь не спал,
Затаившись, наблюдал.
Лишь затих последний крик,
Он с ветвей на землю – прыг.
Прочь прогнал дремоту, лень
И бесшумно,