Немка. Повесть о незабытой юности. Лидия Герман
на фронте. Фашисты все еще продвигались дальше вперед, но несли огромные потери от героической обороны наших советских войск. Я иногда спрашивала себя, к кому же теперь относят нас. Но эта тема была табу. И до меня не дошло, когда и как нам дали знать, что мы, немцы, не имели права покинуть село, хотя бы для посещения села, отдаленного на 3–4 км. В начале каждого месяца приезжали из районного центра Родино коменданты, и все взрослые немцы должны были письменно подтвердить своё пребывание на месте поселения. Как-то случайно я услышала об этом из разговоров наших женщин. Честно говоря, я тогда восприняла это отнюдь не трагично, хотя мне было жаль моих родных, когда они так грустно об этом говорили. Я же радовалась, что мы можем ходить в школу. Правда, моя племянница Марийхен, теперь Маруся, страшно боялась чужой речи и осталась на год дома.
Школа находилась в центре села вблизи от сельсовета. Детям, которые жили в колхозе Свердлова, приходилось переходить через довольно глубокий ров. Напрямую вела через ров тропинка от молоканки к сельсовету. Просёлочная же дорога (т. е. дорога для конных упряжек) отворачивала у молоканки вправо и наискосок спускалась вниз, поворачивала влево и также наискосок поднималась по другому склону рва вверх к сельсовету.
Школа была деревянная и имела всего 4 классные комнаты, учительскую и кабинет директора. Школа была еще не совсем достроена, а именно, не был еще настлан пол зала, через который надо было пройти, чтобы попасть в классы. Для этого были уложены несколько незакрепленных досок.
Метрах в двадцати от этой школы стояла бывшая начальная школа. Половина этого дома была переоборудована в жилую квартиру и в ней жил директор, а вторая часть дома использовалась как классная комната для 5-го Б класса, в котором учились, в основном, дети из близлежащих деревень, в которых было только 4 класса.
Мой отец записал меня в школу, и меня определили в 5-й Б класс. К моему счастью, пришла в этот класс и Фрида Виндголц – сестра тёти Жени. До этого я её не знала, так как она не жила в Мариентале и не работала здесь в колхозе. Теперь, однако, мы сидели за одной партой в первом ряду.
Анастасия Ивановна преподавала нам русский язык и литературу, Татьяна Ивановна Москаленко – историю и ботанику, Наталия Ивановна Усенко – математику, Вера Макаровна – рисование и пение. У нас были еще уроки военного дела и спорт, но, к сожалению, я не помню имя и отчество учителя.
Мои учебники для 5-го класса – полный комплект – были все на немецком языке, русских у меня не было. Когда я сравнила мои учебники с русскими, оказалось, что они идентичны, те же иллюстрации, те же примеры, иногда те же страницы. Только учебник русского языка для немецкой школы не имел сравнения с таким же учебником для русской школы. Немецкий язык никогда не преподавался в этой школе. В немецкой школе у нас тоже были уроки русского языка, и я знала русский алфавит: печатный получше, письменный похуже. Во всяком случае, читать я умела очень медленно, нескладно и не понимая ничего. При письме я должна была перед каждой буквой подумать. В первом