Слова сияния. Брендон Сандерсон
стены. – Остается лишь догадываться, услышу ли я от тебя достойное объяснение или достойную ложь.
– Ложь? – в ужасе переспросила она. – Каладин! Ты за кого меня принимаешь? За криптика?
– А кто такие криптики?
Сил, все еще сидя в «кресле», выпрямилась и опустила голову набок:
– Вообще-то… вообще-то, я понятия не имею. Ух!..
– Сил…
– Серьезно, Каладин! Я не знаю. Не помню. – Она схватила себя обеими руками за белые полупрозрачные волосы и потянула в разные стороны.
Он нахмурился, потом ткнул в нее пальцем:
– Это…
– Я видела на рынке женщину, которая так делала, – пояснила Сил, опять дергая себя за волосы. – Означает, что я удручена. Наверное, больно. Как же это… ой-ой? В общем, дело не в том, что я не хочу тебе рассказывать то, что знаю. Я хочу! Просто… просто не знаю, что я на самом деле знаю.
– Бессмыслица какая-то.
– Только представь себе, как это меня бесит!
Каладин вздохнул и продолжил путь, минуя озерца стоячей воды, заполненные мусором. Вдоль одной из стен ущелья расположилась поросль чахлых, но упорных камнепочек. Наверное, здесь им доставалось мало света.
Он глубоко вдохнул тяжелые запахи жизни. Мох и плесень. Полуразложившихся трупов было мало – чаще попадались уже скелеты. Кладин держался подальше от той части дна, где ползали спрены гниения, похожие на красные точки. Прямо рядом с ними заросли обороцветов колыхали в воздухе нежными веерообразными листьями, над которыми танцевали зеленые искры – спрены жизни. Жизнь и смерть в этих ущельях шли рука об руку.
Он изучил несколько ответвлений от главного ущелья. Было странно не знать округу; Каладин освоил ближайшие к лагерю Садеаса ущелья лучше, чем сам лагерь. Пока шел, ущелье делалось глубже и шире. Юноша нанес несколько отметин на стены.
У одной из развилок Каладин нашел круглое открытое пространство, где было мало мусора. Отметил его и пошел назад, снова поставив знак на стене, перед тем как свернуть в другую сторону. В конце концов, они с Сил обнаружили еще одно место, где стены ущелья расступались, создавая нечто вроде зала.
– Приходить сюда было опасно, – проговорила она.
– В ущелья? Так близко к военным лагерям ущельных демонов быть не может.
– Нет. Я имела в виду, что для меня было опасно приходить в ваш мир, когда я еще не нашла тебя.
– Где ты была до того?
– В другом месте. Там много спренов. Я плохо помню… там были парящие в воздухе огни. Живые огни.
– Вроде спренов жизни.
– Да. И нет. Явившись сюда, я могла умереть. Без тебя, без разума, рожденного в этом мире. Я не умела мыслить. Сама по себе была просто еще одним спреном ветра.
– Но ты не спрен ветра. – Каладин присел возле большого озерца. – Ты спрен чести.
– Да.
Каладин сжал сферу в ладони, и похожее на пещеру пространство погрузилось в густые сумерки. Наверху был день, но трещина небесного цвета казалась далекой, недосягаемой.
Груды нанесенного потопом мусора окутались тенями и как будто вновь обрели плоть.