Адрес отправителя – ад. Наталья Александрова
сомнение, потому что входили в них и шантаж, и запугивание, и элементарный подкуп. С принципами у Саши Каморного с детства проблем не было. Информация давала ему власть над людьми, а совесть, честь и достоинство – это, по выражению известного юмориста, слова греческие, мы их не понимаем. Некоторую информацию Каморный придерживал, она дожидалась своего часа, и это был вариант беспроигрышный. Некоторую информацию за хорошие деньги он соглашался забыть – не навсегда, на время. Информация – товар ходовой, грех этим не воспользоваться. И Каморный пользовался этим вовсю, сколотив за годы работы неплохой капитал. Это идиотам зрителям он представлялся бессребреником, болеющим за город и его жителей. Его невысокая, узкоплечая фигура, всегда в одном и том же черном свитере, стала символом... чего? – он не уточнял.
Света сидела в маленькой полутемной комнате одна, как вдруг почувствовала, что рядом с ней ктото есть. Она скосила глаза – на соседнем пустом столе сидел Каморный, как всегда весь в черном, и болтал ногами.
– Что за манера – подходить неслышно? – раздраженно сказала Света. – Тебе чего?
Каморный мягко спрыгнул со стола на пол и, крадучись, подошел к ней.
– Лапушка, – он наклонился к самому ее уху, – говорят, ты мной интересуешься?
– С чего ты взял? – Она отстранилась и пожала плечами. – По-твоему, если бабули обмирают, на тебя по телевизору глядя, так и все должны тобой интересоваться?
– Ну, не надо скромничать, – засмеялся Каморный неприятным скрипучим смехом.
Своему голосу он умел придать любое звучание – мягкое или грозное, смотря по обстоятельствам, но со смехом ничего не мог сделать – смеялся он очень неприятно. Он это знал, поэтому на экране всегда был серьезен, даже строг – выбрал такой имидж.
– Слушай, ты мне мешаешь, – с досадой проговорила Света. – У меня работа, да и тебе, я знаю, скоро в эфир.
– Деточка, – проникновенно начал Каморный, – ты как со мной разговариваешь? Как ты смеешь?
По ходу вопроса он нависал над Светой, и теперь она видела совсем рядом его светлые, почти прозрачные, страшные глаза.
«Да он псих!» – мелькнуло в голове.
– Отстань от меня! – Помимо воли в ее голосе прозвучал страх, она даже махнула рукой, стараясь оттолкнуть его страшное лицо.
Каморный перехватил ее руку и сжал кисть железной хваткой.
– А ну, говори быстро, для кого брала у Кольки копию видеокассеты! – прошипел он.
– Отпусти, мне больно, – застонала Света, – я сейчас заору.
Каморный усмехнулся и немного ослабил хватку. Это был один из его способов получения нужной информации – от невысокого, даже щуплого на вид, узкоплечего репортера никто не ожидал физической силы, поэтому на многих, особенно женщин, такой прием действовал безотказно: женщины слабели от страха и неожиданности и рассказывали всё. Разумеется, с мужчинами, настоящими мужчинами, а не слизняками и тряпками, Каморный опасался разговаривать в таком духе – можно получить в морду. Разозленный мужчина способен на многое под влиянием м