На далекой звезде Венере. Михаил Савеличев
она? – спросила Ариадна.
– Нерис, – сказал Телониус. – Соломея Нерис.
– Та самая? – не поверила своим ушам Ариадна и еще раз посмотрела туда, где уже толпились люди, скрывая женщину с протезами. – Художница?
– Бывшая, – мрачно уточнил Телониус. – Вы ведь знаете, у «возвращенцев»…
– Да, – прервала его Ариадна. – Знаю.
И поежилась. Ей почудилось, будто она догадалась, почему у Соломеи оказались столь грубые протезы.
– Сколько всего воскрешенных среди участников проекта? – спросила Ариадна Телониуса.
– Все, – резко ответил он. Помолчал и добавил: – Венера должна стать для них новым домом, землей обетованной, раем. Но теперь они убедили себя, что попали в ад, и готовы на все, чтобы сбежать на Землю и задыхаться там, в тесноте. Им плевать на остальных. На своих родителей, предков им тоже плевать. Главное, что возвратились они! Впрочем… «Возвращенцы» они и есть «возвращенцы».
– Вы так говорите, будто вы против Федоровского процесса…
– Да, – резко рубанул Телониус. – Мы ни черта не понимаем в том, что происходит. Почему возвращаются те, кто умер. Мы лишь придумываем удобные гипотезы.
– Человечество достигло такого уровня психо-технологического развития, которое инициировало Федоровский процесс… – начала было Ариадна, но Телониус раздраженно махнул рукой.
– Оставьте эти сказки для легковерных! И «возвращенцев». Что, впрочем, одно и то же…
Когда Ариадна вслед за Телониусом сошла с подъемника, ей на мгновение показалось, будто она неведомым чудом перенеслась на старую Землю, знакомую ей по картинкам, Землю до экологических катаклизмов. Перед ней холмистая равнина, густо поросшая травой, кустарниками и деревьями, между которыми нитями вились тропинки. В буйстве зелени притаились жилища, по внешнему виду неотличимые от земных. Иллюзия настолько полная, что Ариадна невольно ухватилась за перила, покачнувшись от острой ностальгии. Только в такие секунды понимаешь – как же долго ты отлучена от Земли.
Но иллюзия исчезает. Взгляд невольно отыскивает то, что ее порождает и выдает. Зеленый остров отделен желтоватым куполом от бешеной атмосферы Венеры. Кислородно-азотная смесь, которой надута оболочка воздушного острова, обеспечивала ему великолепную плавучесть в тяжелой углекислой атмосфере планеты. За пределами оболочки виднелся кольцевой пандус со вздутиями и отверстиями многочисленных ангаров. Оттуда выскальзывали причудливые тени венерианских самолетов. Машины взмывали над платформой и отвесно ныряли с такой скоростью, будто ничто не держало их в атмосфере и через минуты падения им предстояло разбиться о пока еще мертвую поверхность планеты.
Все обслуживающие механизмы, двигатели, лаборатории, фабрики, стыковочные узлы, стартовые площадки орбитальных кораблей упрятаны под поверхностью, и не хотелось возвращаться в царство пыхтящих кондиционеров, тяжкого гула двигателей Лапуты, вздохов пневмоэкспрессов, бульканья