Врата ночи. Татьяна Степанова
вчера ночью?
– Вот список машин, находившихся на линии, – мукомольный завод, кирпичный завод, потом служба мебельной доставки. Но это московская фирма, у Кольцевой у них филиал-магазин. Водителей опрашиваем, кто проезжал в период между одиннадцатью и полуночью в районе парка и Южной улицы. Весь отдел розыска на это сориентирован, Никита Михайлович, все остальные дела по сейфам пылятся. Оголились – дальше уж некуда – по всей территории. Вкалываем, только по… Но, простите, это все равно получается – пойди туда – не знаю куда. Полнейшая бессмыслица действий.
«Поучи еще, поучи», – раздраженно подумал Никита. Маркелов прежде работал в управлении по борьбе с оборотом наркотиков и в уголовный розыск перешел недавно.
– Лучше в кабинете сидеть, в потолок плевать.
– Я в потолок не плюю, у нас в отделе ремонт месяц назад закончился. – Маркелов исподлобья глянул на «начальство из главка». – Я двое суток подряд на работе торчу. И сотрудники мои без выходных по «Сирене» пашут. Только весь этот ваш штабной аврал с глобальной проческой – фикция сплошная. Выпендреж, уж простите за откровенность. Чтоб было потом, чем перед шефом отчитаться, – съездил, мол, возглавил лично, организовал. Галочка в актив.
Колосов сел за дальний конец облезлого «совещательного» стола, вплотную лепившегося к столу начальника розыска. Беседовать и взаимодействовать они, конечно, начали славно. Собачились, как два дворовых пса. Он посмотрел на Маркелова – красные от бессонницы, усталые глаза. Молодая злость. Эх ты, шериф из села Ивакино… Что он, Маркелов, не понимает, с кем они столкнулись на этот раз? Все он отлично понимает. И найти его жаждет. И за глотку его подержать. И, если бы обстоятельства складывались хоть чуточку благоприятно, уже нашел бы и подержался бы. Но… не собачься, не показывай характер, коллега. Я знаю, что ты не сидел сложа руки. Но девочке по имени Настя и ее родным наплевать на то, что ты и весь твой розыскной отдел не спали двое суток подряд. Наплевать и на вашу злость, и на усталость, и на несбывшиеся надежды, и на разочарование. Она хочет лишь одного: чтоб никто и никогда больше так дьявольски не шутил с ней, швыряясь из проезжающей машины окровавленными обрубками. Больше она такого не переживет. Да и ты, Маркелов, и я, Никита Колосов, переживем вряд ли.
– Галочка в рапорте будет, – сказал он. – И тачку будем искать. Землю рыть будем. Бульдозером. Пока досконально не осмотрим весь ваш транспорт, – он положил на папку ГИБДД тяжелую ладонь, – я с места не двинусь.
Маркелов только строптиво хмыкнул. В это время в кабинет заглянул оперативник.
– Гасанов сейчас с автохозяйства звонил. Они там работают. Вроде свидетеля из шоферов установили. Видел он…
– Что видел? – спросил Колосов.
Опер переглянулся с Маркеловым.
– Он на мусоровозе работает. Вчера около двенадцати ночи проезжал по шоссе мимо парка, вроде, говорит, видел, как из аллеи свернула «Газель». Это с прачечной машина. Открылась у нас тут недавно в городе прачечная и химчистка-»американка». Он и водителя вроде