Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая. Станислав Владимирович Далецкий
мы проводили старый и встретили Новый год так, как и хотелось тебе, Ванечка, – хрипловатым голосом тихо проговорила Анечка, всё ещё не выпуская мужа из своих объятий. – Давай всякий раз теперь будем встречать Новый год подобным образом, если обстоятельства не помешают.
– Конечно, дорогая, конечно, – отвечал мужчина, ласково поглаживая жену своей рукой, на которую она положила голову, высвобождаясь от мужа.
– Говорят, что Бог создал каждому мужчине свою женщину – нужно лишь встретить её на своём жизненном пути, – начал рассуждать Иван Петрович, чувствуя рядом тепло своей женщины. – Но не каждому мужчине удается встретить свою половинку, и многие так и живут всю жизнь с чужой женщиной, не познав радости настоящей близости с любимой. Я встретил свою половинку, Анечка, и надеюсь, что мы проживём вместе долгую и счастливую жизнь, наперекор всем испытаниям, что готовит нам судьба в это смутное время.
– Я, Анечка, не искатель приключений с другими женщинами, и потому обещаю тебе быть верным мужем и надежным другом, пока злая смерть не разлучит нас навсегда на этой земле, чтобы мы вновь соединились там, на небесах, хотя я и неверующий человек.
– Потому, Ванечка, я и согласилась быть твоей женой, что женской сущностью своей поняла тебя и пожелала быть вместе и иметь детей от тебя, родной мой. Видишь, я не ошиблась в своём выборе, а рядом посапывает в зыбке наша дочь, и будут ещё у нас дети – я это чувствую, как мать.
Они так и заснули, прижавшись друг к другу, и лишь под утро сопение дочери разбудило Анну и заставило освободиться от мужа, чтобы покормить дочку. Иван Петрович пребывал в сонной неге, пока позднее зимнее солнце не запустило свои лучи сквозь щели ставен, закрывающих окна, в полумрак спальни.
Тотчас, будто ожидая пробуждения зятя, тёща позвала молодых к новогоднему завтраку, который она успела приготовить, встав затемно и похлопотав у печи пару часов. Исполнив утренний туалет, Иван и Анна вышли в кухню, где уже сидел тесть, не начиная трапезы без зятя и дочери.
Евдокия Платоновна нажарила карасей на сливочном масле до золотистой хрустящей корочки, так что хрупкие рыбьи косточки пережарились, и мелкую рыбёшку можно было съедать целиком, не опасаясь подавиться костью. Никогда потом Ивану Петровичу не довелось отведать жареной рыбы такой вкусности и так умело приготовленной.
– Что-то нам приготовил восемнадцатый год, – задумчиво молвил тесть, выпив рюмку водки под жареную рыбку и поглядывая в окно кухни на двор: это окно на ночь не закрывалось ставнями.
– Смута будет нарастать, люди схлестнутся между собой в борьбе за имущество и собственность, и власть, которая эту собственность и дает. Голытьба начнет грабить имущих, те будут защищаться и в свою очередь гнобить бедняков, и начнутся смутные времена, когда брат пойдёт на брата с оружием в руках. Такое время уже было при Борисе Годунове три века назад и думаю, что нынешняя смута будет более кровавая и жестокая, потому что большевики замахнулись