Очищение болью (сборник). Геннадий Пискарев
товарища. Разорвав свое хэбэ, Богус стянул командиру рану, дотащил его до убежища. С простреленной ногой приполз в окоп начальника заставы рядовой Александр Таран.
– В убежище, немедленно! – приказал Бусурин.
– Нет, командир, там, на оружейном складе, Ахмат зашивается, начиняет рожки. Надо помочь.
– Ахмат, гражданский?
– Ну да, моторист. Так я к нему?
После боя, на другой день, Бусурин, поседевший и повзрослевший за ночь, наверное, лет на десять, увидит «вольнонаемного» Ахмата с автоматом в руках, стоящим на посту у ворот разбитой заставы, и не сдержится – стиснет его в своих объятиях. Как обнимет порывисто и рядового Руслана Дзангиева, шебутного, вертлявого парня, которого сколько раз за различные выходки хотел было отправить на гауптвахту. А тут, в бою, оставшись совсем один на левом фланге, в течение часа он хладнокровно и методично вел огонь по противнику из станкового гранатомета, пока не пробрался к нему на помощь майор Александр Поликарпов.
В горячке боя люди не замечают бега времени, лишь подсознательно чувствуют, что оно летит и что пора бы прийти подмоге, но ее почему-то нет. Правда, почему не летели вертолеты, было уже понятно. Поздно. Очертания гор растворились в сумраке. Лететь по реке Пяндж, по которой и проходит граница – большой риск. На сопках, на противоположном берегу, засели снайперы. Вертолет для них – лакомая цель.
И все-таки они прилетели. Прошли не выше десяти метров над уровнем воды, слившись с линией видимости. Лишь на подходе к заставе первый из них был обстрелян боевиками. Получив четыре пробоины, потеряв хвостовое оперение, с разбитыми лопастями винта он не смог сбросить боезаряд на позиции противника. Но второй «МИ-24», ведомый командиром эскадрильи подполковником Владимиром Никитюком, сумел проскочить снайперские заслоны и ударить по боевикам, засевшим в гранатовом саду, сорокаснарядным ракетным залпом.
По Никитюку открыли огонь из кишлака. Григорий Шеремет, прикрывая спасителя, выскочил на бруствер окопа, пустил меткую очередь по пулеметному гнезду, но и сам был сражен снайперской пулей.
– Ты ранен? – бросился к нему рядовой Ризаев.
– Нет, я убит, – спокойно ответил Григорий. Его тело перенесли в убежище, куда по лазу с овощного склада протащили вскоре и жену командира с дочкой. Рядом с покойниками и истекающими кровью ранеными бойцами два слабых существа провели всю ночь.
Бой пошел на убыль, когда с соседней заставы пришли на помощь две БМП. Ночью, рискуя в любую секунду напороться на фугас, они пробирались к соседям, прикрывая друг друга. Трудно представить, но в самых подозрительных местах капитан Олег Поляков, командовавший передвижением бронемашин, соскакивал с брони и, как живой миноискатель, бежал впереди БМП, подобно лейтенанту Малешкину, герою известной книги Василия Курочкина «На войне как на войне».
Взломав железные ворота заставы, грозные машины вошли на ее территорию и, развернувшись, открыли огонь