Шепот блуждающих песков. Надежда Мамаева
поезд. Именно на нем и доберемся до Альбиона. А мисс Тэсс у нас станет горничной. Моей горничной.
– Горничной лорда… – недоуменно протянул Микаэль.
– Почему лорда? – иронично изогнул бровь Хантер. – Леди. Почтенной престарелой леди.
С сиятельным я познакомилась неполных два дня назад, а чувство, что медленно, но верно схожу с ума, уже не покидало меня ни на минуту. Зато Хантер вел себя, словно все как всегда: невозмутимо собрал поклажу, насвистывая бравурную песню себе под нос, упаковал остывший огненный камень, бережно свернул награбленное у четверых утренних визитеров. Крохобор! А еще – благородный.
Хотя он называл свою добычу «уликами». Почему – не пойму, но это его слово вызывало у меня воспоминания о садовых слизнях.
После того как все наши пожитки были уложены, а я сама – закинута в седло ящера, блондин остановился, окинул взглядом неудачливых революционеров и щелкнул пальцами. Вспыхнувшие, как свечки, тела, оставили после себя четыре горстки пепла. Поди теперь догадайся, что произошло.
Запрыгнув в седло за моей спиной, Хантер дернул поводья. Сегодня Децли был нетороплив и основателен: даже днем взбираться по круче на плато оказалось весьма опасно. На особо крутых подъемах нам приходилось спешиваться. При этом я позорно цеплялась за шипы на хвосте здоровенной рептилии. Впрочем, тварюшка не сильно возражала. Лишь недовольно косила на меня взглядом и порыкивала.
Когда под ногами исчез наклон, я даже не заметила. Сигналом, что мы все же закончили ползти вверх и теперь будем передвигаться относительно горизонтально, стало хантерово «забрались».
Лишь после этого я удосужилась оглядеться. Впереди причудливо переплетались зеленоватая бездна озер и монументальные каньоны из серого камня, скальные массивы, напоминающие старинные замки, рассеченные долинами бурных порожистых рек со множеством водопадов, и горные вершины, усеянные каменными россыпями и снежниками.
А за спиной, внизу, царствовала пустыня. Танцевали суховеи, блуждающие пески напоминали ворочавшихся во сне великанов, укрытых рыжим одеялом. До этих земель редко доходили дожди: влага предпочитала излиться на плодородную почву плато. «Прямо как благородные кварталы сиятельных и бедняцкие людские трущобы, – мелькнула у меня мысль, – интересно, а мое место где? Тут или там?»
Зато лорд стихий к созерцанию оказался не расположен. Подсадил меня в седло и сам забрался следом. До ночи мы так и не слезли с ящера. У меня же возникло стойкое чувство, что мы попали в страну тысяч водопадов, от небольших, скользящих тонкими водяными нитями, до гигантов шириной в сотни и высотой во многие десятки шагов. Они с ревом низвергались с темных скал пенящимися, клубящимися потоками. Столько воды я не видела за все годы, что провела в Анчаре.
Когда же на небо выкатилась бледная до синевы первая из лун, а сумерки расписали синь купола плеядами звезд, Хантер решил, что хорошенького понемногу, и остановился. Сиятельный легко спрыгнул с ящера, а вот я застряла.
Если