Ночь сурка. Инна Бачинская
норам, вечером собираемся в гостиной. Мишку терпеть не могу за понты. Вечно недоволен, смотрит мимо тебя, цены себе не сложит. А Зоя хороша! На хрен он ей нужен, не пойму. Еще Елена… эта вообще! Актриса. Подруга Марго. А Марго… ты рассмотрел ее? Ядовитый цветок… этот, дурман! Мэтра на старости потянуло на малолеток, у них разница чуть не в полвека. Отлил из гипса, а она раскрасила – сидит у камина как живая, кто не в курсе, слабость в коленках. Мэтр называет ее Маской, а тусовка – Марго-дубль или Идолом. Еще сын Дим, постарше мачехи будет. Этот, как я понимаю, заявился разжиться баблом, невредный малый, свойский. А вот Наташа хороша! Мы ее Барби…
– Иван, что с журналистом? – перебил Федор.
– Да хрен его знает! Ты же слышал – исчез. Тут вообще какая-то чертовщина творится… я, правда, не верю, хотя… – Он ненадолго задумался, махнул рукой. – Мы облазили все, с концами. Никаких следов. Конечно, надо было сказать Мэтру, да никто не посмел. Не поверишь, у меня аж спина взмокла!
– Куда же он делся?
– Говорю же: никто не знает. – Иван мельком взглянул на окно. – Дядя Паша – старожил, и тот ни хрена не понимает. А Мэтр что-то знает… видел, как его повело? Неспроста! То-то и оно. – Иван прищелкнул языком. – А ведь чужой человек, без году неделя знакомы. У Мэтра слабость к этому парню, все заметили.
– Как его зовут?
– Андрей Сотник. Журналист, пишет книгу про Мэтра. Подошел к старику чуть не на улице, представился, восхищаюсь, говорит, хочу книгу про вас написать. Мэтр и поплыл. Любит прогибы старик. А кто не любит? Как философ, Федя, скажи, кто не любит? А по виду не скажешь, что был хоть раз в музее, но чувак вполне симпатичный, физия радостная, из себя качок. Елена называет его футболистом.
– Комнату обыскали? – спросил Федор.
– А как же! Толпой шарились. Ни документов, ни журналистского удостоверения… ничего. Ни мобилы, ни планшета. Может, у него с собой, а где он… – Иван развел руками и посмотрел на потолок. – Я позвонил Леше Добродееву, кто таков, мол. Он ни сном ни духом, но пообещал разузнать. Правда, пол и стены не простукивали. Может, тайник?
Федор пожал плечами.
– Что он собой представляет?
– Я же говорю, здоровый лось лет тридцати, на лыжах единственный бегал, хоть и не дурак вмазать. Анекдоты пацанские травит. Свойский, одним словом, без понтов. Нормальный чувак, мне нравился.
– А что ты сам думаешь?
– Я не верю в пришельцев, – Иван шлепнул ладонью по столу и снова покосился на окно. – Лично я думаю, он очнулся и пополз куда-нибудь… а может, встал и пошел. От удара голова перестала работать, вот и зашел не туда. Тут колодцы всякие древние, может, провалился. Если бы не снег, мы бы его нашли, а так… черт его знает! Все засыпано. Вообще идиотская история, не знаешь, что и думать. Ладно, Федя, давай за спасение журналиста. Живьем или души.
Федор кивнул. Они выпили
– Кто такой… Артур, кажется? – спросил Федор.
– Адвокат, ведет дела Мэтра. С супругой Стеллой… вот уж серая мышь! Перепуганная, не в своей тарелке. Не ее компания, даже жалко девочку. А Наташа-Барби, – Иван