Избранные. Фантастика о дружбе. София Морт
Я и есть месяц Июль.
Сережка надолго замолчал. Я же тщетно пытался переварить услышанное – было во всем этом что-то мистическое, даже сказочное…
Сам не понял, как спросил:
– Вы – лето?
Июль ласково улыбнулся, и мне вдруг стало очень легко на душе. В тот момент я окончательно убедился, что опасаться этого странного человека не стоит. Чудак? Всякое может быть. Но зла он не причинит. В глубинах его глаз не таилось никакой угрозы. Он просто гулял, он…
– Я – лето. Вернее, лето – это я, – сказал Июль.
– Ничего не понимаю, – рассердился Сережка. – Лето – это время года, а июль – название месяца. Вы не можете быть летом.
– Это почему же?
– Ну-у… потому что… – Сережка замялся. – Просто не бывает такого!
– Сереж, – впервые прозвучало его имя, и Сережка аж подпрыгнул от удивления, – ты веришь, что бедная Варя плачет ночами у озера, где утонула? Веришь ведь, да? Так почему не хочешь поверить в меня?
– Потому что там привидение, – и глазом не моргнув, заявил Сережка. – Привидения существуют – это всем известно! А вот про то, чтоб месяцы по земле разгуливали, такого я что-то не слыхал.
– Значит, будешь первым, кто об этом расскажет, – хмыкнул Июль, пожевывая тростинку. – Месяц ведь наступает, приходит. Ты сидишь в школе, слушаешь урок Нины Васильевны и наблюдаешь, как за окном зима сменяется весной. Одни месяцы уходят, другие приходят. Вот я и пришел.
То, что Июль знал имя нашей классной руководительницы, поразило еще больше, чем то, что он знал наши имена.
– Это как в сказке, что ли?
– Ну да, – кивнул Июль.
– Не бывает такого, – огрызнулся Сережка. Тем не менее в его словах чувствовалась неуверенность.
– А чего вы сейчас хотите? – отважился я на очередной вопрос.
– Ничего, – сказал Июль, – просто гуляю. Мне порой интересно посмотреть, что и как в этом мире делается. Пройтись по полю, понаблюдать за рыбой в реке, подремать в тени деревьев где-нибудь на опушке леса, поглядеть, как резвится ребятня. Ведь я, в большей степени, живу детством – верой, что вы меня ждете, радуетесь мне. Я есть только до тех пор, пока нужен.
– А как же остальные времена года? Весна там, зима?
– У них свои предпочтения. Весна живет влюбленными, их радостью, биением их сердец. Осень – воспоминаниями стариков, меланхолией. Зима, в принципе, та еще злюка. – Июль усмехнулся. – Но и у нее случаются хорошие моменты. Ей льстит детская вера в чудеса перед новогодними праздниками, снежки и все такое.
– И они тоже гуляют?
– Иногда. Тут все зависит от настроения.
– Ерунда, – настаивал Сережка. – Все равно так не бывает.
– Отчего же? – Июль сорвал травинку, покрутил ее в пальцах. – Видишь? Трава же бывает. И рыба, которую ты ловишь, – она тоже бывает. Сережа, а то, с какой радостью ты бросаешь в угол портфель, когда последние уроки окончены и приходит пора летних каникул; то, с каким нетерпением помогаешь своей маме собраться и с каким предвкушением вы едете сюда, – это ведь бывает?
– Это