Правдивые небылицы. Юрий Михайлович Низовцев
критического анализа сохранять свою должность?
Чудом уцелевший из всей плеяды поэтов 20-х годов Пастернак, очень скучал среди бездарей и проходимцев, и, бросив поэзию, написал роман о себе в молодости под названием «Доктор Живаго». Роман оказался неплохим. Присудили Пастернаку нобелевскую премию. Но, молодость всё же прошла, а грусть и все проходимцы вокруг – нет, и Пастернак, несмотря на нобелевку, скончался, доказав воочию, что не деньги и не слава в жизни самое главное.
Горький решил изучить хотя бы азы философии, но ничего не понял. Пришлось ему идти к Толстому. «Лев, – обратился он к нему, – ты у нас не только писатель-классик, но и великий религиозный философ, Обозначь, чтобы мне было понятно, разницу между возможностью и действительностью». Толстой слегка задумался, потом промолвил: «Самым понятным для тебя, бывшего босяка, будет вот что: возможность приятнее действительности, но – увы! – в ней невозможно задержаться».
Как-то Льва Толстого очередные посетители его дома в Ясной поляне попросили пояснить разницу между оптимистами и пессимистами. «Вопреки ходячему мнению, – ответил классик, – разница не столь уж невелика, как кажется многим. Если вдуматься в их сущность, то становится понятным, что оптимист склонен совершать глупости, особенно не задумываясь об этом, тогда как пессимист склоняется к глупостям только после тяжелых раздумий».
2. Малоизвестное доселе
Наполеон I однажды разговорился с Александром I о том, что раз они оба первые, то должны быть и последние, за которыми Наполеон числил англичан. Александр тоже не любил англичан за их содействие убийству его отца, в которое они и его втравили. Позвал Александр для совета Аракчеева. Тот Александру и зашептал ласково: «Наполеон тебя не убьет – он человек! А англичане отца твоего убили, и тебя убьют, если откажешься с ними дела вести – с англичанами дружить надо, во избежание…», что и происходит до сих пор с некоторыми перерывами.
Фаддей Булгарин, известнейший автор первого в России плутовского романа, плотно сотрудничал, в отличие от Пушкина и Лермонтова, с тогдашней охранкой. Кто его теперь вспоминает!? Последующие русские литераторы учли этот печальный опыт, и по мере сил и обстоятельств старались хоть как-то обругивать власти.
Лермонтов любил – он был гусар, храбрец и удалец, хоть и бумагомарака, – хлебом не корми, драться на дуэлях, но, как человек гуманный, стрелял в воздух – и дострелялся, тем самым наглядно показав нам в корне ложную природу гуманизма.
Немецкий философ Ницше, придумавший сверхчеловека, как-то сказал Марксу: «Карл, какой, к черту, смысл в твоей идиотской диктатуре пролетариата, где наверняка коллектив задушит личность, и все станут болванами!». Маркс ответил так: «А твой сверхчеловек изничтожит всех остальных из одного презрения к этим недоделкам!». Придя домой, оба поняли, что каждый из них впал в крайность. От огорчения Ницше заболел и скончался, ничего больше не придумав. А Маркс бросил