Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы. Дэвид Даллин
уволился с завода. После этого была обнаружена пропажа секретных бумаг. В январе 1931 г. Рихтера арестовали.[103] В сентябре того же года Карл Либрих, химик научно-исследовательской лаборатории в Эберфельде, член КПГ, был осужден на четыре месяца за промышленный шпионаж.[104] В Ротвайле трое рабочих – Роберт Мольт, Юлиус Шетцле и Адольф Кох – пытались завладеть промышленными секретами по изготовлению химических волокон и пороха для таинственного «Георга», агента из Штутгарта.[105] Шарлотта Ланд, сотрудница химического завода в Берлине, собирала секретную информацию о химической и металлургической промышленности. Ее арестовали и судили в марте 1932 г.[106] Для военных целей компания «Телефункен» изобрела ранцевый телефон. Это было серьёзная, до сих пор неизвестная техника. Один из работников фирмы «Телефункен», некто Зайферт, передал её фотографии и образцы советским экспертам еще до того, как начался массовый выпуск продукции. Образцы новых коленчатых валов, произведенных фирмой «Рейнметалл», стараниями рабочих попали в руки советских спецслужб в самом начале их производства.[107]
В деле Липпнера, которое слушалось в Берлине в 1931 году, советское торговое представительство опять оказалось в центре внимания. Австрийский инженер Липпнер был нанят советскими в Берлине для исследований в области горючего. Действуя от имени торгпредства, человек, назвавшийся «Глебовым», вёл с Липпнером переговоры и подписал контракт. Через несколько месяцев «Глебов» настоятельно потребовал от эксперта выдать секреты в области очистки бензина на заводе компании «И. Г. Фарбен» в Фридрихсхафене. Липпнер немедленно покинул представительство, хотя потребовал предусмотренную контрактом сумму в 9 тысяч марок. В своем ответе торговое представительство сообщило суду, что «Глебов» им совершенно незнаком и что документы, подписанные этим человеком, не имеют никакой силы. «Глебова» так и не нашли, а его помощник, которого вызвали в суд как свидетеля, спешно уехал в Россию.
Поворотным пунктом стало дело Штеффена – Динстбаха в 1931 году. До этого общественное мнение в Германии, формируемое министерством иностранных дел, было склонно рассматривать советские шпионские дела как отдельные эпизоды, не обязательно связанные с политическим курсом СССР, который с 1926 года считался дружественной страной. Когда взорвалось дело Штеффена и размах и разветвленность шпионажа стали известны всем, не осталось места для сомнений и самоуспокоения. Стало очевидно, что Советский Союз, используя дружественные советско-германские отношения, развернул разведывательную деятельность в громадных размерах. И чем более «дружественными» становились отношения между двумя странами, тем глубже проникал в Германию советский шпионаж.
На этот раз объектом шпионажа стал химический концерн «И. Г. Фарбен», где Эрих Штеффен был руководителем агентурной сети. Он стоял во главе революционной профсоюзной оппозиции химической промышленности. Штеффен
Frankfurter Zeitung, Jan. 20, 1931.
Archives of the Security Service, I. G. Farben, Leverkusen, in D papers, Dc 28b.
D papers, Dd 88-9.