В когтях неведомого века. Андрей Ерпылев
нет?
Вторые сутки уже Георгий жил у бабки, к которой его привез неведомыми лесными тропками говорящий волк…
Нет, к покойной уже, к сожалению, бабушке Красной Шапочки эта бабка не имела ровно никакого отношения. Приютившая Арталетова хозяйка была настоящей Бабой-Ягой, причем даже не на вид, – с лица, не слишком еще пожилая женщина – лет пятидесяти с хвостиком (можно было бы сказать и «шестьдесят без малого», но кто способен точно определить истинный возраст женщины?), была как раз благообразна, равно как и со всех остальных сторон, – а по внутреннему, так сказать, содержанию.
И опять вы не правы, дорогой читатель. Склочным и вредным нравом, подобно многим своим ровесницам, особенно тещам и свекровям, заслуженно носящим вышеупомянутый титул, давно ставший нарицательным, хозяйка уединенного лесного владения тоже не отличалась. Просто по профессии она была колдуньей, только и всего…
Пожилые женщины, чаще всего одинокие, не обремененные сонмом детей и внуков, и после выхода на пенсию остаются верными нелюбимой некогда профессии, давно впитавшейся в плоть и кровь, ставшей второй натурой. Вот так же и местная Баба-Яга и в немолодые свои годы продолжала заниматься колдовским ремеслом, как выяснилось, совсем не являющимся чем-то из рук вон особенным в том мире, куда попал Жора, опрометчиво нажав на головку хрономобиля.
Никуда, кстати, хитрая машинка не делась, отыскавшись на груди сразу, как только путешественник переступил порог ведьминого жилища. Видимо, то ли плохо искал ее пребывавший несколько не в себе после знакомства с местными лесорубами Арталетов, то ли она сама по себе обладала некими магическими свойствами. Возможно, именно по этой причине поостереглись положить лапу на дорогущую с виду, золотую вещицу «защитники слабых девушек», не побрезговавшие всем остальным имуществом Георгия вплоть до… хм-м, некоторых интимных деталей туалета.
Странное дело: обретя вновь свой ненаглядный билет на «обратный поезд», Арталетов как-то охладел к возвращению в более благополучные места, которым грезил только что. Все равно как альпинист-экстремал, цепляющийся из последних сил ногтями за ненадежный скальный выступ и прощающийся понемногу с этим светом, обретает уверенность, едва коснувшись упущенного ненароком троса, и продолжает подъем в неизвестность вместо того, чтобы благоразумно спуститься к подножью. Вот и Жора, получив гарантию того, что вернется, решил еще немножко обождать с возвращением и посмотреть, что же еще необычного и интересного ждет его в этом неизведанном мире, нежданно-негаданно появившемся на месте сухо описанного в школьных учебниках истории, обыгранного в сотнях фильмов и тысячах романов.
А посмотреть было на что. Хотя бы на жилище Бабы-Яги, относительно обычное изнутри, но удивительное снаружи…
Проснулся повторно Георгий уже под вечер. Принудил его к этому, выражаясь галантным языком прошлых веков, в которых он сейчас и пребывал, неумолимый зов Природы.
– А-а, путешественник! – отреагировала на пробуждение своего нового постояльца хозяйка, орудовавшая возле настоящей