Тайяна. Влюбиться в небо. Галина Гончарова
Тогда им было по четырнадцать. Керт настаивал на расследовании, кричал, обещал объявить голодовку и сдохнуть – не помогло. Он знал, кого подозревать, а потому…
– Я тогда пошел к ней. И сказал, что если еще раз, хоть как-то, хоть что-то…
Яна видела это, как наяву. Именно в этой комнате…
– Я знаю, это ты пыталась меня отравить.
Синта, лежащая поверх покрывала, потягивается, кружево домашнего платья приоткрывает великолепную грудь.
– Пошел вон, щенок!
– И уйду. Охота была с такой гадиной разговаривать. Но сначала ты меня выслушаешь! Если со мной что случится – тобой займется Храм.
Синта фыркает. Ее смешит эта мысль.
– И что они мне припишут?
– Был бы «кто», а «что» – найдется. Я оставил доверенному человеку письмо, в котором рассказываю обо всем, что ты творишь. Пользуясь им… Может, отец тебя и отстоит. А может – и нет? Отдаст куда-нибудь в монастырь, чтобы заперли покрепче.
– Медяк цена твоему письму.
– А вот тогда и посмотришь – медяк или что побольше. Ты же Милна травила не просто так, я знаю, где ты брала яд. И не только.
– Пошел вон.
– И пойду. Но ты меня лучше услышь. Ты уже отцу поперек глотки встала, он за тебя не вступится. Край – попросит, чтобы тебя замуж выдали, а ему внука вручили. – Керт выражается намного более резко, но… Синта сверкает потемневшими от бешенства глазами.
– Если не уйдешь – от тебя отец внуков не дождется.
– От тебя – так точно. А и дождется – не обрадуется. Шлюхины дети – позор рода.
Керт выскальзывает за дверь, стремясь оставить за собой последнее слово, и слышит, как о косяк разбивается что-то тяжелое, пущенное вслед умелой рукой.
– С тех пор она не пыталась?
– Вроде как нет. Или меня Четырехликий отводил – не знаю.
Яна кивает. Все возможно. Может, и отводил, а может, поумнела и присмирела. Или… задумала что-то другое?
– Давно состоялся этот разговор?
– Года четыре как.
– Хм-м…
– Да понимаю я! – Сейчас Керта никто бы не назвал даже парнем – сидит тут мальчишка мальчишкой, губы дрожат… – Если она меня ненавидела, то я больше всех и выигрываю от ее смерти! Только неправда это! Ни разу! Я ее не убивал! Незачем! Отец хотел меня в столицу отправить, уезжать со дня на день надо!
– Синта знала?
– Д-да…
Яна и Рошер переглянулись.
– Кораблем?
– Д-да…
– Раш! – коротко рявкнул Рошер.
Яна смолчала, но подумали они явно об одном и том же. Море, корабль, пираты – все спишется. Только вот как это увязать с ее убийством?
– Могли они?
Рошер и Яна переглянулись. Могли пираты взять задаток, но решить, что дешевле убить заказчицу, чем выполнять ее капризы? Могли.
– Найдем – узнаем.
– Р-ры, – вежливо сказала Ааша.
Друзья обернулись на голос. Волчица стояла у стены и принюхивалась. Очень многозначительно.
– Яна?
Тайяна