Михаэлла и Демон чужой мечты. Катерина Полянская
представления о комфорте. И об остальном тоже. Если для меня красные ведьмины сапожки – это роскошь, то он даже на особняк Ффруа поглядывает снисходительно.
– Ничего, от меня все равно не уйдут, – пробормотал наколдованный, и было в его голосе, взгляде, самом профиле что-то такое, что не оставляло места сомнениям – врага он достанет. Рано или поздно. Пока же это не представляется возможным, Тавиш решил переключиться на мои дела: – Ну что, показывай, где живет твой обидчик.
– Раз пришла лихорадка, Ритхель, наверное, в конторе, – подправила наши планы я и торопливо зашагала в нужном направлении.
Шла предусмотрительно закоулками, опасаясь попасться кому-нибудь на глаза. Собственно, за этого кого-то и опасалась, потому что, пока мы связаны, Тавиш меня в обиду не даст. А потом… Впервые в жизни мне не хотелось думать о загадочном «потом». Как-нибудь все устроится, все равно я сейчас ни на что повлиять не могу. А вот справедливость, до которой осталось всего две улицы, приятно грела душу, делала воздух будто бы слаще и заставляла кровь быстрее бежать по венам.
Тавиш не отставал ни на шаг. Больше того, как выяснилось, внимательно за мной наблюдал, вот только выводы в этот раз получились не совсем правильные.
– Только не говори, что жалеешь старого мерзавца, – не выдержал он, когда идти оставалось совсем немного.
Два дома. И отсюда было видно, что в конторе окошко светится. Значит, Ритхель там.
И в большой лечебнице все окна горят, а сквозь одно даже видно, как молоденькая помощница очередного нового лекаря разбирает снадобья.
– Не скажу, – думая о своем, откликнулась я.
– Вот и умница. – Такую позицию спутник полностью одобрял.
– Но все равно не убивай его, ладно? И не калечь.
Недовольство Тавиша было таким сильным, что я почти могла ощущать его кожей.
– Михаэлла! – тихо, но внушительно рыкнул мужчина и возвел глаза к безучастному небу в мелкой россыпи звезд.
– У него жена и две дочки, – пояснила ход своих мыслей я. – Они-то чем виноваты?
– А ты думаешь, твоими деньгами он пользовался один? – Голос Тавиша так и сочился ядом.
Я насупилась и затихла. Все равно мысли сейчас больше лечебница занимала, и взгляд не отлипал от нее же.
Уже у самого входа я не выдержала и поделилась тем, что буквально жгло изнутри:
– В селении лихорадка, я одна могу ухаживать за больными и не заразиться. Но знаешь, я так зла на них, что не испытываю никакого желания помогать. Вообще ничего не испытываю, кроме отвращения. – Замолкла на мгновение, перевела дух и спросила… глупость, конечно, но важную лично для меня: – Я плохой человек, да?
Получилось жалобно. Даже жалко.
– Нет, – серьезно прошептал Тавиш. А потом в своей обычной манере добавил: – Слава… как их там… покровителям, ты не безнадежна! Хотя при чем тут они, наверняка это мое положительное влияние сказывается. Пошли уже, хватит нюни распускать!
Действительно, нашла, кому душу изливать. Но разобидеться не успела, Тавиш цыкнул и втолкнул меня в распахнутую дверь.
Охраны