Бриг «Артемида». Владислав Крапивин
суда разных стран – и чтобы обмануть противника, готовясь к атаке, и для разведки, и чтобы ускользнуть от врага… Что поделаешь, наши пушки мало годятся для морских баталий.
Гриша и сам это понимал. Не надо было сильно разбираться в военном искусстве, чтобы сообразить: восемь мелких карронад брига (про них говорили «двенадцатифунтовые») – невелика сила против многопалубных громад, на которых каждое орудие удачным выстрелом способно разнести скорлупку «Артемиду» надвое. Чугунные карронады при ближнем рассмотрении выглядели грозно, однако… лучше бы им вот так и «выглядеть», без боя.
Впрочем, эти совсем небольшие орудия и без боя рявкали оглушительно. Во время артиллерийских учений. Учениями командовали лейтенант Новосельский и канонир Архип Дровянников. По приказу командира брига.
Однажды, когда ветер на короткое время притих, легли в дрейф, спустили на воду скрещенные брусья с рейчатой рамой, на которую натянут был кусок парусины. На шлюпке оттащили эту конструкцию на кабельтов от судна. Одни матросы из рук в руки передавали из трюма серые мешочки с порохом и маленькие черные ядра, другие заряжали карронады правого борта. Затем сбоку от каждой пушки стал комендор.
– Наводи! – велел унтер-офицер Дровянников.
Матросы завертели винты под стволами.
– Слева по одному! Пали! – скомандовал лейтенант.
Левая карронада ахнула с такой неожиданной мощью, что Гриша, стоявший у грот-мачты, прижал к ушам ладони. Неподалеку от парусиновой мишени поднялся на зыби всплеск. Гриша увидел это из-за круглого синего дыма, который вырос перед стволом. Карронада подскочила и откатилась почти к самой грот-мачте (и к Грише! Он шарахнулся). Грохнула вторая карронада. Парусина дернулась, от левого края рамы отлетели щепки. Кажется, матросы заорали «ура». Но это можно было понять по их раскрытым ртам, а услышать… Чего тут услышишь, когда уши забило, будто деревянными пробками, несмотря на прижатые ладони.
Гардемарин Митя Невзоров мягко взял Гришины запястья и опустил его руки. Негоже, мол, морскому человеку пугаться орудийной пальбы. Гриша стремительно устыдился и притиснул растопыренные пальцы к бедрам, чтобы не оскандалиться снова. Третья пушка ахнула еще с большей силой (уши-то уже не были закрыты!). Гришу шатнуло, но ладони, прижатые к штанам, он не оторвал. В парусине появилась аккуратная дырка. Матросы опять в крике «ура» широко раскрыли круглые рты.
И снова – бабах!
В парусине появилось еще одно отверстие, круглое, как матросский рот.
Потом кто-то снова взял Гришу за плечо. Оказалось – канонир Дровянников.
– А ну-ка, малёк, попробуй! Их высокоблагородие сказали, что надобно тебе привыкать. Это вроде корабельного крещенья…
Что?! Он?! Сам должен стрелять?!
Гриша беспомощно глянул на ют, где стоял капитан второго ранга и другие офицеры. Но с перепугу не разглядел, кто где.
– Дядя Архип, я… – И сам себя не услышал.
Дровянников с усмешкой подтолкнул его в спину. Матросы лихо чистили стволы банниками