Осенний романс…. Яна Варшавская

      Сомкнулись кроны клёнов, тополей,

      переплелись ветвями, словно руки…

      И тротуаров узенький ручей

      бежит, вбирая и лаская звуки.

      И вспомнился наш детский «ручеёк»:

      бесхитростные, нежные улыбки…

      И вверх тянулись, словно стебелёк,

      худые ручки… Выбор – без ошибки…

      Не всё так просто под луной…

      Все пересохли Рубиконы.

      И если ты сейчас со мной,

      то это вопреки законам,

      в Системе, видно, вышел сбой,

      чего-то там недоглядели,

      позволив встретиться с тобой

      весной, когда звенят капели…

      Ведь Мироздание, увы,

      давно качается и рухнет…

      Но как же хочется, чтоб ты

      остался кофе пить на кухне…

      Я уйду, занавешу все окна пурпурным закатом,

      дверь закрою, наброшу цепочку из молний и гроз.

      Я уйду и забуду, как дождь барабанил стаккато,

      тишину разрывая, как нитки жемчужные слёз…

      Я уйду и не вспомню, какою казалась крылатой

      ночь, рукой позволявшая нам дотянуться до звёзд…

      Я уйду и сверну самобранкой служившую скатерть,

      но останется, может быть, стук паровозных колёс…

      В последний заскочив вагон,

      едва переведя дыхание,

      всё думать, думать, – может, он

      остался в зале ожидания…

      Не замедляет поезд ход,

      мчит, сокращая расстояние…

      А если всё-таки войдёт

      на станции, пусть без названия,

      он, перешедший Рубикон,

      и вопреки всем предсказаниям…

      Пускай качается вагон,

      все отменяя расставания:

      когда есть ты, когда есть он, —

      то устоит и Мироздание…

      Почему, скажи, во сне

      вижу серую полынь

      и крапиву во дворе,

      старый брошенный горбыль…

      А хотела б увидать

      блик жемчужный на воде,

      лунный свет в ладони брать

      и купаться в серебре

      круглых маленьких озёр,

      греть кувшинки на плечах,

      чтоб пылающий костёр

      лепестков не угасал…

      Пусть привидится во сне

      стайка белых облаков,

      чтоб плескалось на земле

      море синих васильков…

      Чтоб сентябрьский туман

      лился прямо на порог,

      возвращая