Фрейд и его госпожа. Лариса Соболева
готовясь бодрствовать всю ночь. Жаль, плеер он оставил дома, нечем будет развлечься.
Полчаса – и Шурика потянуло в сон. Он прилег на скамейку, подложив руку под голову. В отличие от городских улиц, нагретых солнцем за день и не успевающих остыть за ночь, здесь царила райская прохлада. Райская – в течение первого часа, после второго часа стало очень свежо, Шурика потянуло утеплиться, а было нечем. Далее человек просто замерзает, естественно, улетучивается и сон. Шурик побегал по перрону, согреваясь. Вдруг он остановился, поежился…
– Только не это! – застонал он.
Начал накрапывать дождик, мелкий и противный. Шурик встал под небольшой навес у кассы, растер ладонями предплечья. А до электрички – уйма времени. В ожидании поезда он то и дело подпрыгивал, чтобы хоть немного согреться: он на собственной шкуре понял, насколько тяжела работа оперативников.
За завтраком, когда Кирилл спешил на работу, Тамара слегка, без давления, затронула больную для нее тему:
– Мне кажется, твоя сестра ко мне относится… предвзято.
– А именно? – доедая бутерброд с сыром, спросил он, кстати, не придавая значения словам невесты.
– Ну… как тебе сказать…
Тамара сообразила: о женитьбе желательно ни словом не упоминать, а то друг любезный возьмет и согласится с сестрой. Да еще найдет кучу дополнительных аргументов: мол, я и так живу у тебя, нам и без штампов в паспортах хорошо… Нет уж, в гражданском браке пусть дуры живут! Надо же и о будущем подумать: мало ли, вдруг они однажды решат разбежаться, такое ведь не редкость, что ж, ей собрать вещи и уйти? А компенсацию за бездарно прожитые годы кто Тамаре присудит?
– Говори, раз начала, только быстрее, – потребовал Кирилл.
– Я ей не понравилась. По-моему, сильно не понравилась.
– Ты не с ней будешь жить, а со мной.
– Но в одном доме с ней.
– Перестань, Тома. Полина – коммуникабельная, тактичная, чуткая, добрая и сдержанная, она в сто раз лучше меня. Не проектируй заранее конфликты с ней, с ее стороны их не будет, поверь мне. Конечно, при условии, если и ты будешь относиться к ней лояльно.
– А я разве говорила, что она мне не нравится? – Чтобы немного задержать Кирилла, Тамара сделала ему еще один бутерброд. – Ешь, ты все еще голоден. Нет, Кирилл, я отношусь к ней нормально, готова полюбить твою сестру, как тебя, но… Полина меня невзлюбила, я это вижу, чувствую… и боюсь ее.
– Не бери в голову. Сегодня же поедем ко мне, останешься в моем доме и постепенно наладишь с Полиной отношения. – Будто это сделать так же просто, как яичницу! – Так, все, Тамара, я побежал.
Она проводила его в прихожую, обняла, чмокнула в щеку и напоследок прошептала, преданно глядя в его глаза:
– Я так счастлива… Иди.
За Кириллом захлопнулась дверь, и Тамара стала настоящей. От ее ангельского выражения и следа не осталось на лице: она мстительно поджала губы, прищурилась, руки уперла в бедра.
– Я тебя вытравлю! – бросила она, адресуясь к отсутствующей Полине.
Камешек был брошен. Потом она бросит