Ожерелье Клеопатры. Михаил Палев
такси по телефону, но потом решил на метро доехать до «Юго-Западной»: так удастся избежать многочисленные пробки. А там уж он легко найдет бомбилу, который довезет его до монастыря, находящегося километрах в пятидесяти от Москвы по Киевскому шоссе.
Расчет Таврова оказался верен. Выйдя на «Юго-Западной» из вестибюля метро, он уже через десять минут нашел владевшего видавшей виды «пятеркой» азербайджанца, согласившегося за пятьсот рублей отвезти его к монастырю.
Едва выехав на Ленинский проспект, они немедленно воткнулись в пробку. Плотный поток машин вяло переполз через МКАД и так же лениво двигался вплоть до поворота на поселок Московский. А там дело пошло уже гораздо веселее: они быстро проскочили Валуево, и минут пятнадцать спустя машина остановилась возле монастырских ворот. Тавров расплатился с водителем, тот поспешно развернулся и помчался в сторону Киевского шоссе с намерением попытаться подхватить пассажиров во Внукове.
Монастырь со всех сторон был окружен высокими елями: чисто глухомань – не скажешь, что меньше часа езды до Москвы. Узкая дорога сквозь ельник к монастырю не освещалась, и в темное время суток заблудиться было немудрено. Однако сейчас, зимой, снег высветлял ночной пейзаж, отражая пробивающийся сквозь дымку облачности слабый свет луны. Высокие монастырские стены смутно белели в призрачном сумраке, в узких бойницах не было ни огонька, лишь над воротами висел древний фонарь с тускло желтеющей внутри лампочкой. Рассеять мрак под фонарем лампочка явно не была способна и лишь обозначала место входа.
Тавров подошел к воротам и постучал по обитым железом толстым доскам специально предназначенным для этого дела массивным кольцом. Он ожидал, что откроется забранное частой решеткой оконце в воротах, но оказалось, что технический прогресс добрался и до древних монастырских стен: предупрежденная Ефросиньей монастырская охрана разглядела Таврова в видеокамеру, раздался звук сработавшего электронного замка, врезанного в воротную калитку. Тавров толкнул калитку: она оказалась с доводчиком. Да, суровый монастырский аскетизм воспринял достижения цивилизации. Впрочем, монастырь женский, охранять его все равно надо: ну, не стоять же монахиням на посту с дубинами наперевес?! Конечно, еще есть сила молитвы, но разумный человек использует все доступные ему средства, помня вековую народную мудрость о том, что «береженого Бог бережет».
С той стороны калитки Таврова уже ожидала монахиня. Тавров не видел ее лица, да и в скупом свете фонаря различим был лишь черный силуэт, – так что сразу и не поймешь: то ли призрак, то ли все-таки человек.
– Я к Ефросинье, – сказал Тавров.
И тут же ему пришла в голову мысль: если Ефросинья приняла постриг, то она в знак отречения от всего мирского должна была сменить и имя. Но монахиня все поняла: она молча наклонила голову и жестом пригласила следовать за ней. Вначале они шли крытой галереей вдоль стены, затем вошли в одну из башен и попали в каменный коридор, освещенный редкими светильниками. Впрочем, и здесь Тавров отметил всепроникающее присутствие