Ужасно скандальный брак. Джоанна Линдсей
даже под плащ, полы которого хлопали на ветру. Он не любил путешествовать зимой и терпеть не мог развалины в это время года. Зимой обычно он отдыхал на юге Франции или Италии. Денег было столько, что он мог не обременять себя работой круглый год. Если бы не Маргарет Ландор, через несколько дней он покинул бы северную Францию, и она никогда не услышала бы о Вороне. Уехала бы домой, чтобы обнаружить… что именно?
Себастьян нахмурился и оглядел палубу. Чуть подальше стояла Маргарет, тоже глядя на воду. Предзакатное солнце играло золотистыми отблесками в светло-каштановых волосах. Он предпочел бы не знать о том, как она красива…
Перед этим она была в шляпке, но ветер подхватил ее, покатил по палубе и перекинул через борт. Себастьян тихо посмеивался, глядя на ее раздосадованное лицо. Но она не пошла за другой шляпкой, несмотря на резкий ветер, путавший волосы.
Когда узел окончательно разошелся и длинные волосы беспорядочно развевались по плечам, она просто схватила их в горсть и прижала к груди. Тщеславные аристократки так себя не вели. Большинство дам уделяли огромное внимание своей внешности, но Маргарет, очевидно, к таковым не принадлежала.
Он надеялся избежать чересчур близкого общения с Маргарет во время путешествия. Она и сама, казалось, предпочитала то же самое. Но до приезда домой ему было необходимо получить от нее определенные сведения. Было также кое-что, о чем нужно узнать ей. Возможно, лучше покончить с этим прямо сейчас.
– Вы, должно быть, не учли одного, – начал он, приблизившись к ней, – но первые несколько дней никто не должен знать о моем приезде, пока я не оценю ситуацию. И единственный способ добиться этого – поселиться в вашем доме и потребовать от слуг соблюдения строжайшей тайны на случай, если кто-то меня узнает. Полагаю, вы с этим справитесь?
Маргарет недовольно нахмурилась. Наверняка не планировала иметь с ним дело после прибытия в Англию. Хотела привезти его домой и предоставить судьбе.
Несколько минут она размышляла, вероятно, оценивала все сложности пребывания холостяка в доме, но, к его удивлению, ни словом не возразила.
– Разумеется, – кивнула она. – Вы, наверное, помните Уайт-Оукс. Вы приезжали на бал по случаю помолвки сестры.
Он удивился неожиданно выступившему на щеках румянцу, но тут же вспомнил, что случилось во время их последней встречи.
– Да. Насколько мне известно, сад там чудесный.
Она стала совсем пунцовой, наградив его уничтожающим взглядом. Очевидно, чопорная Маргарет Ландор предпочитает не помнить, какой озорницей была в детстве. А может, до сих пор любила нарушать все мыслимые правила, только не желает, чтобы об этом кто-то знал.
Он невольно пожалел ее, решив дать небольшую передышку.
– Мы можем без труда держаться подальше друг от друга, тем более что Уайт-Оукс почти так же велик, как Эджвуд.
– Гораздо больше, – самодовольно поправила она: еще один признак вечного стремления к соперничеству. – После бегства Элинор мой отец частично перестроил дом. А я устроила