Собрание сочинений. Том 2. Путешествие во внутреннюю Африку. Е. П. Ковалевский
неаполитанских. Полно так ли? Положим, что так…. Все спит. На барках стухли и огни, и мы плывем тихо и незримо, как духи волшебных сказок. Не спится. Право досадно, что не спится. Горькая мысль так и теснит грудь: высказаться хочет. На что ее! Давай нам дела, фактов, говорит читатель, а не мечтаний… К делу, к делу. Терпение, мой добрый читатель. Завтра, завтра! Вот и луна взошла; время около полуночи, пора спать. Спите и вы, если можете спать спокойно. Сон добрая вещь.
На другой день мы переехали линию тропиков близ деревни Келапше под 23°37′44″. Бальби справедливо замечает, что тропики рака самые жаркие и трудно обитаемые. Направо от нас несколько развалин, далее, величественный вход в пещеры.
Было 15/27 января. Солнце жгло. За тропиками нет более ночной росы; дождей никогда не бывает вне линии периодических дождей, которые около двадцатого гр. Один Нил питает землю, сакии день и ночь подымают из него воду для поливки полей; воздух очень сух.
Мы всходили на Ливийские горы, которые очень тесно сжимают Нил. Вершины их представляют обширную каменистую равнину; кругом ни признаков жизни: ни былинки, ни животного! Мы спрашивали туземных нубийцев, далеко ли идет эта каменистая пустыня, достигает ли до пустыни песчаной? – А кто туда ходил! – отвечали они, кто знает!.. Между тем, бедуины ливийских оазисов в некоторых местах проходят эти горы, ища воды и прохлады у берегов Нила. Есть даже, как я уже выше заметил, постоянные обитатели гор, – это негры, бежавшие рабы, которых всякий, кто осилит, ловит и продает опять в неволю, и нубийцы, укрывающиеся здесь на время от платежа податей и от египетских солдат…. а между тем сами звери боятся этих гор!
С берега только и слышен пронзительный визг сакий и шедуфов; шедуф – то же что наш малороссийский журавль для подъема воды. Через перекладину проходит длинная жердь; на одном конце ее кожаный мешок или другой сосуд; на другом – камень, для перевеса. Воду черпают руками, из одного бассейна в другой, до возвышенного берега, где находятся посевы. Механизм сакии похож на тот, которым вычищают каналы. С колеса, вертикально установленного, опускаются веревки, на которых укреплены два ряда горшков. Когда опускается один ряд горшков пустых, тогда поднимается другой, наполненный водой и опоражнивает их в особенный бассейн. Движение не прекращается. Механизм очень прост, удобен; он приводится в движение быками или лошадьми. Цель его все та же: поднять воду с Нила на горизонт посевов. Жатва поспевает скоро: для ячменя, например, нужно менее двух месяцев от посева, пока он совсем созреет. В год собирают две и даже три жатвы, смотря по труду; нужно только беспрестанно поливать поле; солнце работает сильно.
Там, где прибрежные горы не высоки или узки, пески пустынь переносятся через них до плодоносных берегов Нила, местами вытесняя всякую растительность, распространяя опустошение и смерть. Где-где еще устоит одинокая пальма или куст мимозы; но скоро все поглотится заметами песков.
Как живообразно выражена древними[12]
Heliodor. Aethiop. I. IX.