Боги подземелья. Геннадий Дмитричев
резкость в собственных словах, – взбодрись, не так уж все плохо, скоро сам в этом убедишься.
Спуск длился около пяти минут. Внизу их ждало транспортное средство, напоминающее дрезину. Вдоль всего периметра туннеля горели сотни светодиодных ламп, но все равно конец его терялся в сумерках.
– Протяженность туннеля около двух километров, – сказал Гаррис, когда они уселись на жесткие сиденья дрезины, а техник встал за пульт управления. – В большую пещеру ведут еще три туннеля… – он ждал вопросов от Хьюза, но те не последовали. Взглянув на юношу, Джон положил руку ему на плечо и тоже замолчал.
Дрезина катила довольно ходко и почти бесшумно. Тележка двигалась на электрической тяге.
«Что случится, когда последняя нить, связывающая нас с внешним миром, оборвётся? Выдержат ли аккумуляторы?» – неожиданно подумал Гаррис. Бессонными ночами, кажется, было продумано всё – просчитаны все детали, все мелочи. Но кто знает, какие неожиданности ещё готовит нам судьба?!
Мысль об аккумуляторах потянула за собой другие… Джон вдруг подумал, какую ответственность взвалил на свои плечи! Ведь выходило, что он единолично вершил судьбу нации или даже всего человечества! Да, председатель учёного совета вправе был решать любые вопросы или в одиночку блокировать решения совета. Правда, ещё никогда не пользовался правом вето. Но не уподобляется ли он диктатору на этот раз? Не лучше ли было сразу объявить о результатах расследования на той станции?.. Не обманывает ли сам себя и заодно миллионы людей? Он умирает и знает об этом! По большому счету ему должно быть наплевать на судьбы человечества. А может это так?!
Теперь уже сотни подобных вопросов роилось в голове Гарриса, раскаленным железом прожигая мозг. Наконец, усилием воли, взяв себя в руки, заставил вернуться в настоящее. Кажется, никто не заметил его состояния. Техник стоял к ним спиной у пульта управления дрезиной. Хьюз был слишком занят своими мыслями, чтобы обращать внимание на окружающее. Сейчас, как никогда, Джон понимал юношу. Рука председателя всё ещё лежала на плече молодого человека, и, быть может, через этот контакт тревожные мысли Хьюза передавались мэтру.
Тележка все так же быстро катила по туннелю, равномерно покачиваясь из стороны в сторону и чуть вздрагивая на стыках. Гаррис немного успокоился: «Нет, я поступил правильно! В такой ситуации никто бы не смог предложить ничего лучшего. Из двух зол выбирают меньшее. Но здесь даже выбирать не из чего».
Завтра ему предстоит обратиться к нации и в голосе не должно промелькнуть даже тени сомнения. Да, он должен, обязан быть убедителен как никогда! Завтрашний день решает многое, если не все!
Такие мысли, порой диаметрально противоположные, терзали мозг председателя ученого совета Джона Гарриса во время поездки по длинному туннелю. Наконец, дрезина начала замедлять ход и скоро остановилась, хотя монорельс тянулся дальше и терялся где—то в сумрачной дали. Каменные стены по бокам исчезли, они стояли на открытом пространстве. Вслед за мэтром с тележки сошел и Хьюз. Он с любопытством осмотрелся.
– Что