NOFX: ванна с гепатитом и другие истории. Джефф Алюлис
e/>
«Жуть как грубо. И здорово!»
Билли Джо Армстронг, Green Day
«Фэт Майк – в музыке редкость и неподдельная аутентичность. В профессии, где кишат дутые пумстышки, где любят фальсифицировать и недоговаривать, Майк – светило. Он гордо идет под своим фрик-флагом. Мне это очень нравится».
Джейн Уидлин, The Go-Go's
«Не для слабонервных, и поэтому НАСТОЯТЕЛЬНО рекомендую КАЖДОМУ».
Аманда Палмер, Dresden Dolls
«Я могу с уверенностью сказать, что я никогда не читал рок-биографию с такой взвешенностью сенсации и искренности. Хороших биографий групп наперечет, и Ванна с гепатитом – одна из них: в ней достаточно накопленного опыта, чтобы дать читателю возможность глубоко поразмышлять о силе и неотступности, любви и грехе, и духе товарищества, и о том месте в обществе, которое отведено эксцентричным рок-н-ролльщикам, где и по сей день цепляются за косные стандарты. Обязательно к прочтению всеми молодыми и старыми панками, шокирующее чтиво для неофитов».
Джон Камерон Митчелл, Hedwig and the Angry Inch
Группа NOFX была образована в 1983 году, с тех пор выпустила более десятка альбомов, продала более восьми миллионов пластинок, гастролировала в 42 странах на шести континентах, основала один из самых успешных инди-лейблов в мире, а также играла главную роль в своем собственном реалити-шоу.
Джефф Алюлис – писатель, режиссер и музыкант, он живет и работает в Лос-Анджелесе.
Эта книга посвящается всем, кто умер на ее страницах:
Нашим бабушкам и дедушкам, Бобу Бакстеру, Джону Матиасу, Джордану Хиллеру, Ричу Роузмусу, Стиво Дженсену, Тиму Йохеннону, Элу Дюсу, Дейву Аллену, Линну Стрейту, Майку Макличоку из Anti-Krieg, Дане МакКарти, Бомберу Манзулло, Джиму Дреду, Бобу Лашу, Квэйку, Мисфиту, Карлтону, Сьюзен, Сьюзи, Биллу Бартеллу, пареньку, которого мы встретили после того концерта D.O.A., Бадди Арнольду, Шэннону Хуне, Майки Уэлшу, Джиму Черри, Брайану из Fulton house, Генри Абейта, маме Хефе, маме Мэлвина, родителям Майка и Тони Слаю.
1
Майк
Впервые я выпил мочу на пожарной лестнице одного из домов с фасадом, выходящим на центр Лос-Анджелеса. В ходе исследования границ личных сексуальных пристрастий моя (на тот момент) подружка, а в данный момент жена Сома спросила, пробовал ли я когда-либо пить мочу другого человека, и я ответил отрицательно. Это было чем-то, к чему я не прикалывался, но откуда мне было знать, если я этого никогда не пробовал?
Мы тусовались на балконе пожарной лестницы ее двухэтажной квартиры: она сказала, чтобы я снял одежду и лег на решетку пола. Его холодная сталь впивалась в мою обнаженную спину, в то время как она присела на корточки надо мной. Сома стала отливать мне на грудь, двигаясь в сторону рта. Я слышал, как ее «золотой дождь» брызгами разбивался о тротуар внизу. Позже Сома попробовала мою мочу за кулисами во время нашего концерта с No Use For A Name / Никчемность Названия/. До выхода на бис я отправился с Тони Слаем из No Use в туалет нюхнуть кокаина. Мне нужно было поссать, однако в тот момент, когда я нацелился в унитаз, Сома встала на колени и открыла рот. Тони, понаблюдав за тем, как я перенаправляю струю, произнес: «Ребята, вы прямо созданы друг для друга, не правда ли?»
На самом деле моча не такая плохая на вкус: уж точно лучше, чем виски, и (по крайней мере у Сомы) она по вкусу напоминает крепкий чай улун.
Однажды Сома заставила меня попробовать мою собственную мочу – она была горькой и ужасной из-за всего того говна, которое я засовывал в себя. В результате нашей сделки Сома оказалась не в самом выгодном для нее положении.
Как и многие из тех странных вещей, которыми мы занимались, это занятие не возбуждало, с традиционной точки зрения. Конечно, элемент доминирования и подчинения был суперкрутым, но пить мочу, в большей степени, было связано с самой сутью панка – заниматься тем, что тебе не дозволено. Во время концертов, пока я допивал свою обычную водку с содовой, а наш барабанный техник Джей замешивал мне новый дринк, Сома перехватывала его, садилась на корточки за моим усилителем и готовила мне свой «фирменный коктейльчик». Жена Эль Хефе как-то увидела ее за этим занятием, отвернулась и перешла на другой край сцены. Я рассказывал, что находилось в моем стакане, и толпе передо мной, и нашим друзьям на сцене, но мне никто не верил… пока они не делали глоток.
Побочный эффект от постоянного раздвигания границ привел к тому, что где-то по дороге сломался мой «Барометр Странностей». После шока от того, что ты пил чью-то мочу, пить ее четвертый или пятый раз уже не является странностью. Тем не менее это продолжает быть диковинкой для большинства не пьющей мочу публики. Поэтому мое видение того, что является «ебнутым», а что приемлемо для обсуждений в разношерстной компании, несколько искажено. Я рассказывал некоторым о том, как я связал одну девочку и подоил ее, на что мне сказали: «Да ты ебнутый!» Мне пришлось поразмышлять, что, может, я перешел черту – либо в моем поведении, либо в выборе историй, которыми я делюсь с окружающими людьми.
Судите