Царь Соломон. Петр Люкимсон
эти мидраши просто не были созданы народной фантазией через много лет после этих событий – именно для того, чтобы оправдать поведение Нафана и Вирсавии?!
Таким образом, Закович приходит к выводу, что вся интрига пророка Нафана строилась на тонком психологическом расчете. Сначала в комнате Давида должна была появиться Вирсавия: чтобы сообщить ему, что Адония провозгласил себя царем, а заодно попросить царя исполнить свою давнюю клятву – и объявить царем Соломона. Давид, был уверен Нафан, не сможет вспомнить, давал он такую клятву, или нет – и засомневается. Но тут появится сам Нафан, тоже заговорит о клятве, и таким образом убедит Давида, что тот и в самом деле такую клятву давал, но по болезни о ней запамятовал. Вдобавок Нафан подтвердит, что Адония, не дождавшись кончины отца, провозгласил себя царем, что вызовет гнев Давида, после чего тот, наконец, сделает публичное заявление о назначении официального наследника престола. И этим наследником, конечно же, окажется Соломон[32].
Так, в общем-то, все и получилось:
«Вирсавия пошла к царю в спальню; царь был очень стар, и Ависага Сунамитянка прислуживала царю. И наклонилась Вирсавия, и поклонилась царю, и сказал царь: что тебе? Она сказала ему: господин мой, царь! Ты клялся рабе твоей Господом Богом твоим: „сын твой, Соломон, будет царствовать после меня, и он сядет на престоле моем“. А теперь вот, Адония воцарился, и ты, господин мой царь, не знаешь о том» (3 Цар. 1:15–18).
Легко представить, что почувствовал больной царь, услышав эту весть.
Но Вирсавия продолжила:
«И заколол он множество волов, тельцов и овец, и пригласил всех сыновей царских, и священника Авиафара, и военачальника Иоава; Соломона же, раба твоего, не пригласил…» (3 Цар. 1:19).
В этом отрывке видно, что Вирсавия продумывает каждое сказанное ею слово. Только Соломона она называет в своей речи «рабом твоим», желая подчеркнуть, что лишь ее сын сохранил верность и любовь к Давиду – все же остальные ждут его смерти и, по существу, предали его и взбунтовались. И, наконец, следует мольба к милосердию царя, просьба защитить ее и юного сына от кровожадного Адонии и… назвать Соломона в качестве наследника:
«Но ты, господин мой, – царь, и глаза всех Израильтян устремлены на тебя, чтобы ты объявил им, кто сядет на престоле господина моего царя после него; иначе, когда господин мой, царь, почиет с отцами своими, падет обвинение на меня и на сына моего Соломона» (3 Цар. 1:20–21).
Вирсавия еще произносит эти слова, а царю уже докладывают, что к нему просится на прием Нафан. Ну, а далее следует речь придворного пророка – снова выверенная до каждого слова, призванная усилить то впечатление, которое произвела «ария Вирсавии»:
«Когда она еще говорила с царем, пришел и пророк Нафан. И сказали царю, говоря: вот Нафан, пророк. И вошел он к царю, и поклонился царю лицом до земли. И сказал Нафан: господин мой царь! сказал ли ты: „Адония будет царствовать после меня, и он сядет на престоле моем“? Потому что он ныне сошел и заколол множество
См.: