Ненависть и прочие семейные радости. Кевин Уилсон
На Анни вдруг снизошло озарение, что Минда Лоутон снялась в семи картинах, и в четырех из них она целовалась с другой женщиной. А еще снизошло то, что Минда Лоутон на самом деле чертовски красива и что у нее большие, распахнутые, глаза и вполне даже изящная шея, а лицо настолько чистое и гладкое, что не несет ни малейшего намека на какую-то пластическую хирургию, являясь лишь результатом некоего изумительного волшебства.
Перегнувшись через стол, Минда поцеловала Анни, которая ничуть тому не воспротивилась. Сев обратно на стул, Минда задумчиво покусала губу и призналась:
– Пару недель назад я целовалась с Фримэном.
– Ну, это, скажем, была не лучшая идея, – фыркнула Анни.
Минда рассмеялась.
– Просто мне не хотелось, чтобы ты услышала это от кого-нибудь другого и подумала, будто я хочу перелизаться со всей съемочной группой.
– То есть лишь со мной и с Фримэном.
– Ну, и еще с его помощницей.
– Правда, что ли?
– Понимаешь, она мне рассказала, как ее однажды пытался поцеловать дядя, а со мной когда-то случилась похожая история – и мы с ней вдруг начали целоваться. Хотя не думаю, что она об этом помнит. Она набралась тогда в стельку.
– А ты – нет?
– Я – нет, – пожала плечами Минда.
– То есть только я, Фримэн и его помощница?
– Именно. А если ты захочешь, я с этой минуты буду всегда только с тобой.
– Ну, знаешь, не будем совсем-то уж сходить с ума, – сказала Анни, чувствуя, что готова лететь в пропасть, но еще цепляется кончиком ступни за что-то очень важное.
– А почему бы нет? – хмыкнула Минда, и Анни, в изрядном подпитии, не смогла придумать ни одного здравого довода.
Анни катнула по дорожке свой первый скибольный шар – снаряд из твердой полированной древесины ощущался в руках настоящим оружием. Тот в мгновение ока вскочил на «бугор» и очутился в кольце на пятьдесят очков.
– Новичкам везет, – усмехнулась Анни.
Эрик улыбнулся, ожидая перед соседним автоматом, когда же девять его шаров закатятся в какую-нибудь цель.
– Может, забьем пари, раз уж ты так удачно начала? – спросил он.
Анни метнула еще один шар и снова выбила пятьдесят очков.
– Опять рассчитываешь, что я отвечу на твой вопрос?
– Ну, обычно я хорошо справляюсь с работой, – улыбнулся Эрик.
– А какой вопрос будет на этот раз? – спросила Анни, мысленно уже готовая ему ответить.
– Минда Лоутон.
«Отлично, – подумала она. – Почему бы нет?»
– Отлично. Почему бы и нет? – произнесла вслух.
Эрик взял в руки первый шар и мастерски катнул его по дорожке – снаряд легко одолел «горку» и попал в кольцо на пятьдесят очков. Через какую-то долю секунды второй шар так же запрыгнул в «пятидесятку», потом третий, четвертый, пятый.
Анни во все глаза уставилась на Эрика, который еле сдерживал торжествующую улыбку. Все девять его шаров лежали в кольце с пятьюдесятью очками. Автомат гудел сиренами и вспыхивал разноцветными лампочками,