На трудных дорогах войны. От Кавказа До Балкан. Константин Деревянко
деятельности новой организации в протоколе было записано много хорошего, дельного: подать в пролив дополнительно большое число судов, организовать судоремонт, гидрографическое, инженерное, тыловое, медицинское и боевое обеспечение Керченской переправы, построить новые причалы, организовать образцовую погрузку, разгрузку и вывоз. И в связи с этим на армию, как и на флот, было возложено много задач. Всё это мне понравилось, так как облегчало мне руководство новым делом, за которое отныне отвечал сам комфлот наравне с командармом перед Ставкой, так настоял записать её представитель, а протокол послать в Ставку и Генштаб. Я лично приветствовал этот документ с серьёзными взаимными обязательствами командования армии и флота.
Комфлот заверил меня, что все суда, указанные в протоколе, прибудут на переправу в назначенный срок, потом они втроём наставляли меня, как лучше и быстрее выполнять решения Военных советов, навести твёрдый порядок на переправе, с чем обстояло неважно. Мне было объявлено, что будет создано мощное управление Керченской переправы со штабом, политотделом, тылом и всеми службами по штатам военно-морской базы. Всё будет сделано, чтобы покончить с допущенными просчётами и недостатками в перевозках. И дело теперь за командованием переправы, её личным составом и мной лично. Я заверил Военсовет флота, что приму все меры к скорейшему выправлению положения в перевозках и начну это делать даже сейчас, с имеющимися силами и средствами. При этом я не удержался и спросил комфлота: «Если сейчас создаётся специальное управление переправы, то почему нельзя было использовать управление Керченской военно-морской базы, разместившееся в Тамани, вдали от событий и ничем не занятое?» Комфлот ответил: «Было такое предложение командования флотилией, но командарм Петров не согласился, считал, что её командир не справится, – этим должна заниматься флотилия и её командующий непосредственно. А сейчас предложение Горшкова о создании переправы и вашем назначении уже не вызвало возражений. Ждём от вас положительных результатов». На этом мы распрощались.
От меня не ускользнуло, что Владимирский и Кулаков в чрезвычайно подавленном состоянии – тут и гибель трёх кораблей, по которым ожидается решение Ставки, и вот эта крупная неприятность с перевозками, вызвавшими конфликт с командованием Приморской армии в присутствии представителя Ставки.
Через несколько минут я уже ехал к Керченскому проливу.
Но я решил прежде всего повидаться с армейскими товарищами, посетить начальника тыла армии, потому что считал: не только моряки флотилии повинны в медлительности перевозок, по протоколу была видна и вина армий. И вообще было полезно прислушаться к обеим сторонам. Перевозки оказались большим испытанием и флоту, и армии. Здесь налицо как раз тот случай, когда десант с главными силами войск прошёл удачно, а его питание по морским коммуникациям терпело неудачу. История знает немало таких случаев. Так получилось и с Азовской флотилией: блестяще проведя