Михoля. Александр Игоревич Грянко
неплохо справлялись с ловлей. Увидев скопление жуков (обычно это был один жук), мы подбрасывали свои толстовки в воздух, в надежде, что они накроют насекомых. Кстати говоря, у нас это очень неплохо получалось. Редко когда я уходил домой без жука в спичечном коробке (сказано образно, домой я его не заносил, после охоты жуков мы отпускали). Это Миша настаивал на том, чтобы жуков отпускали, хотя я не думаю, что делал бы по-другому. После очередного спичечно-коробочного джекпота, ко мне подошёл Миша и сказал:
– Видишь, как сложна жизнь, которую мы проживаем. Жук всю жизнь считал себя свободным, да и все мы, спроси нас, свободен ли жук, ответили бы положительно, но, даже летая на безопасной, казалось бы, высоте, до него добрались. Будь осторожен в своей свободе. Не считай никогда её абсолютной, потому что в любой момент тебя могут достать, накинув толстовку.
Я открыл свою спичечную коробку, с надписью "Балабановские", и, провожая жужжание, отпустил майского бедолагу на волю, которая ему так нужна.
Часть тринадцатая. Люстра джедая с горячей пюрешкой и котлетками.
Дома было спокойно. После школы ещё оставалось время, чтобы побыть в тишине, потому что родители были на работе. В моей комнате висела советская люстра с пластмассовыми сосульками, похожими на хрусталь. Эти сосульки с лёгкостью отсоединялись, и автоматически превращались в лазерный меч, или джедайский кинжал, потому что спокойствие было нарушено солдатами империи. Все фильмы с Джеки Чаном и Стивеном Сигалом вмиг стали учебным пособием по дракам и, сразу же, вылились наружу все мои боевые навыки. Любой цилиндрический предмет в доме походил за ионную гранату, а рука была оружием силы. В зависимости от тематики нападений, вещи превращались в разные предметы, подходящие для этих декораций. Например, в нападении террористов были задействованы наручники и световые гранаты, а нападение инопланетных жуков было отражено бластерами. После шуршания в замочной скважине, все враги пропали, а я, надев первое, что попалось под руку, отправился гулять, сказав маме, что уроков осталось немного.
Возле одного из трёх пятиэтажных домов собралась кучка детей. У них был резиновый мяч, который, ударяясь об асфальт, издавал необычный звук "пум". На мяче северный и южные полюса были раскрашены красным и зелёным соответственно, а на экваторе расположились полосы аналогичных цветов. Наверное, кому-то из детей захотелось есть, потому что мы стали играть в "горячую картошку". Миша, как всегда, сел возле меня, остальные расположились по кругу. Мяч играл роль горячей картошки, которую, больше чем секунду, в руках нельзя было держать, при этом нельзя было лажать, когда тебе кидают мяч. Тот, кто картошку не ловил, или же держал её долго в руках, садился в центр круга, опуская голову вниз, а нам нужно было его выручать, выбивая его мячом, как при игре в волейбол.
Эта игра учит лишь одному, – не щёлкать, как говорится лицом щелкунчика и, опять же, не терять драгоценное время. Детство нам и даётся для того, чтобы