Таежный спрут. Сергей Зверев
под шелест кладбищенских осинок. На церемонии присутствовали рано повзрослевший Антошка, я, поп Густав из местного прихода да пара каких-то кумушек с соседней улицы. На следующей неделе я продолжала носить траур. В черном одеянии, выгодно подчеркивающем вдовью изможденность, я ворвалась в одну из квартир над кабачком «Лангусты и омары» на Староместской площади в Праге. Там проживал некто Варягин, деятель от «Бастиона», глаза б мои его не видели. «Как вы меня нашли?» – он пребывал в замешательстве. Кутался в халат и старательно отводил глаза. «По запаху, – процедила я, – здесь пахнет предательством и совершенным наплевательством на судьбы своих товарищей. И не просто пахнет – воняет за версту». «Проходите, пани Шмидт», – Варягин с тоскливым вздохом посторонился. «И пройду!» – рявкнула я… Разумеется, беседа прошла на повышенных тонах. На другой день, как особа пробивная и имеющая некоторые заслуги перед «Бастионом», я была допущена под заплывающие поволокой очи шефа Пражского бюро. Старик также сидел в инвалидном кресле, на коленях его покоился дорогой плед, но, в отличие от Андрея Васильевича, он был жив. Я бы предпочла поменять их местами.
– Вы должны понять, Дина Александровна, до стабильности еще далековато и времена смутные. «Бастион» не имеет права светиться. А вы не имеете права обливать нас грязью. Ваши заслуги учтены, вам дарован дом с лифтом, садом и двумя спальнями; гражданство, полноценный отдых, разве не справедливо? Тогда почему же…
– Ваши люди сидят в Кремле, Юрий Иванович. По моим понятиям, там всё закончено, нация спасена, – возмущенно заявила я.
Морщинистая улыбка озарила изуродованное временем лицо старца.
– Было бы болото, Дина Александровна, а черти будут. Не мне вам объяснять, какие катаклизмы влечет за собой любая смена режимов. НПФ низложен, но недобитки на каждом углу и пакостят со всем усердием. Вы пришли поговорить?
– Я пришла проситься на родину, – твердо сказала я.
Шеф не стал задавать глупых вопросов. Он долго изучал мою каменную физиономию и в конце концов пришел к тому же выводу, что и я, стоя давеча перед зеркалом. Конечно, он не был глупцом.
– Мы подумаем, – медленно произнес старик.
– А также мне нужна информация о человеке по фамилии Туманов. Павел Игоревич Туманов. Он долгое время работал на «Бастион». В верхах не могут о нем не знать.
Старик кивнул.
– Хорошо, мы наведем справки.
– Это не все, – наглела я. – Мой сын очень впечатлительный мальчик, смерть Андрея Васильевича серьезно повлияла на его психику… И поэтому, знаете, везти ребенка за тридевять земель, за дальнейшими потрясениями… – тут я слегка зарделась, – было бы не по-матерински. Кроме того, у него имеются друзья в Чехии…
– Ремня ему надо, – проницательно заметил старик.
Совершенно верно, разведчики хреновы.
– Поэтому будет неплохо, если моего мальчика пристроят в лицей при университете в Шватлоу.