Змеиная гора. Тимур Рымжанов
не попадаться. Мартын, хоть и его родной брат, был куда сдержанней и более отходчив, да и копье не любил, полагаясь все больше на тяжелые предметы типа палицы или булавы.
Финал боевой части праздника меня немного удивил, но морально я был готов к тому, что получу вызов на поединок сразу от большинства не самых последних в ратном деле людей. Были здесь и рязанский воевода – рыжий варяг со своим одноглазым сыном. И два монаха, что в Коломне славились не меньшей удалью, чем мои братья-близнецы. Были мордовские и мокшанские витязи, племенные вожди. И даже охранник булгарского посла взялся со мной силой помериться. На какой-то момент кандидаты между собой заспорили, желающих было больше двадцати, а по требованию турнира должно быть не больше двенадцати. Все они прошли предварительные поединки в довольно жестокой схватке, когда в толпе крепких мужиков, идущих стенка на стенку, надо выбить как можно больше противников, и теперь, уложив своих многочисленных соперников, горели желанием померяться силой со мною. Но я быстро остановил спор, предложив им во время боя занять места тех, кто добровольно выйдет из поединка.
Для меня холодное оружие: мечи и копья, половецкие сабли, казарские кинжалы, сулицы охотников – в первую очередь представляли интерес как кузнечные изделия. А этим добром мои противники были обеспечены солидно, судя по тому, как они обстоятельно от него освобождались, складывая на землю явно не парадное, а побывавшее во многих схватках оружие. Даже скромный монашеский посох представлял собой отменную палицу, ведь неспроста на ней такое количество металлических бляшек, и не раз, видимо, охаживали им лихих людишек, что любят грабить одиноких путников. Лица тоже выдавали бывалых воинов: покрытые шрамами, с характерным прищуром глаз, цепким ощупывающим взглядом изучавшие меня. Привычные вступать в битву вооруженными и защищенными, сейчас, с пустыми руками, они имели лишь численное преимущество. Которое, впрочем, я постараюсь очень быстро свести к минимуму. Иначе эти «отморозки» меня разорвут. Так что я первым делом бросился… бежать! Под свист и улюлюканье толпы, оторвавшись от кинувшихся за мной соперников, я резко остановился и провел мгновенно прием айкидо против первого настигшего меня. Отправив его падать в зрителей; встретил второго выставленным локтем прямо в лицо так, что он брякнулся третьему под ноги, тот, завалившись, получил от меня рубящий удар ребром ладони по шее. Снова улепетываю, кося глазом через плечо, высматривая самых прытких… Хрясь! Влетаю с ходу в чьи-то медвежьи объятья. Вот досада! Проморгал кого-то. Толпа взвыла, предвкушая кульминацию. Щас! Не дождетесь!
И со всей силой бью головой в оскаленное лицо. Еле оторвавшись от набежавшей ватаги, перепрыгнув через упавшего без памяти, уже было предвкушавшего победу противника, немного выровнял дыхание и оглянулся. Набегали сразу трое. Снова прием айкидо, удобный тем, что, используя инерцию нападающего, только придаешь его телу нужное направление. Отправив его в свободное