На краю Самхейна. Мария Фомальгаут
пожалуйста.
– А что это за знак на доме?
Меня снова передергивает. Тебе-то какая разница, нет, правда, тебе какая разница, ты отсюда уедешь и забудешь этот город, и этот знак на доме, и все, все…
Нет же.
Спрашивает.
– А что это?
Спохватываюсь. Так-так, вот чем вы все гида слушали, уши компотом мыли, не иначе.
Так я же вам говорил, это знак, что дом застрахован от пожара и в случае пожара его будут спасать в первую очередь.
– Но… это другой знак.
Смотрю на дом, и правда, другой знак, странный какой-то, две завитушки и крест.
Спохватываюсь:
– А с чего вы решили, что это именно страховка от пожара? Может, какая-то эмблема, например… ну, вот, например, на доме трилистник, символ единения, равновесия…
– …да нет же, что вы, это совсем другое…
– Что другое?
– Ну как же… это знак, что дом застрахован от ядерного взрыва.
Фыркаю:
– Хотите сказать, в те времена кто-то слышал про ядерные взрывы?
– Предсказатели слышали… еще как слышали.
Усмехаюсь, показываю на следующий знак на доме:
– Ну а это, например, что такое?
– Защита от химической угрозы.
Понимаю, что у него на всё готов ответ. Вот просто. На всё…
Две завитушки и крест…
Перелистываю старинные книги.
Ищу.
Уже понимаю – не найду.
Просто.
Не найду.
Вздрагиваю.
Померещилось.
Нет, не померещилось, так и есть.
Теперь на здании городской ратуши.
И на музее современной живописи.
И на музее несовременной живописи.
И на музее современной неживописи.
Знак.
Вот страховка от пожара.
Вот от химической угрозы.
Вот три хвоста, эт-то еще что… а-а-а, биологическая угроза, конечно.
А вот рядом…
Две завитушки и крест.
Две завитушки и крест.
Две зави…
БАМ!
Закрываю дома. Все, все разом, сколько их есть, ратушу, церковь, купеческие кварталы, бед… стоп, бедняцкие домики никто защищать не просил, на них и знака-то нет, да плевать я хотел, на ком знак, на ком не знак, закрываю город – весь, весь, весь, растягиваю крылья в тончайшее полотнище, только бы хватило моих крыльев, только бы…
Ударная волна.
Еще успеваю подумать – вот как это бывает, а потом – боль, боль, боль, боль, огонь, огонь, огонь, огонь, дым, дым, дым, дым. Люди спят в домах, люди не видят, что там, и хорошо, что не видят, может, никто и не узнает, что было здесь ночью…
– Вы… что вы делаете?
Это хозяин. Первый раз вижу своего хозяина, да есть ли у меня вообще этот хозяин, – а вот есть.
– Э-э-э… защищаю. Дома же застрахованы…
Уже готовлюсь отразить нагоняй, что защищал дома, на которых не было знака.
– От чего застрахованы?