Сотворение мира. Сергей Зверев
нормам, теперь поставки оружия и боеприпасов в зону конфликта категорически запрещены. За этим пристально смотрят иностранные наблюдатели – в случае нарушений можно и санкции ООН схлопотать. Но медики-волонтеры из Турции вполне могут присутствовать на азербайджанской территории – гуманитарную помощь никто не запрещал.
«Скорая помощь» в том же Азербайджане – структура сугубо частная. Подобные медицинские службы здесь существуют с конца 90-х. Все очень просто – берется подряд на медобслуживание определенной территории у государства, и за это получают деньги из бюджета. Хозяин предприятия, по слухам – отставной генерал, проживал где-то в Баку и на границе с Карабахом появлялся весьма редко. Да и что ему тут делать? Тем более, здесь работал гражданин Турции Хасан Керимоглу, который все решал на месте. Кроме этого микроавтобуса, в районе действовало еще несколько неотложек.
– А чего это салон «Скорой помощи» уже закрыт? – хмыкнул сосед Фазиля. – Странно… Только начали работу и что – уезжать собираются?
– Видимо, там уже есть кто-то из пострадавших, – высказал предположение Аббасов.
Турок выложил бинты, лекарства и прочее на небольшой складной столик и делал перевязки на открытом воздухе. Сейчас он был занят перевязкой ноги мальчика лет семи. Тот плакал во весь голос. Его мать держала мальчугана за руки и пыталась успокоить.
Фазиль, глядя на потерпевшего, вдруг вспомнил свое. Он вздрогнул и украдкой вытер скупую мужскую слезу, пытаясь проглотить комок в горле. В свое время Фазиль, бывший участковый милиционер, пережил трагедию, которая не забывалась и не утихала, несмотря на прожитые годы.
Восемь лет назад вместе с женой и маленьким сыном Джафаром он ехал на своих «Жигулях» через Лачинский коридор. Тот день оказался самым страшным для семьи Аббасовых – машина подорвалась на мине. Жена Эсмира погибла мгновенно, сам же Фазиль чудом выжил. Израненный, он тогда с трудом добрался до своих. Его долго выхаживали врачи. Ожог на лице не давал забыть о том дне.
Кто тогда поставил мину – осталось неизвестным. Возможно, армяне, но вполне могли и свои. Дело было не в этом. Хуже всего – если не считать, конечно, смерть Эсмиры – оказалось исчезновение Джафара. После Фазиль все там облазил, но безуспешно. Возможно, мальчика при взрыве выбросило из машины, и он скатился в глубокое ущелье. А там со времен войны столько непохороненных…
Как бы то ни было, но Аббасов понимал, что сын погиб. Как раз на месте гибели, в нейтральной полосе, он соорудил сыну условную могилу, поставил скромный памятник в виде обелиска. Большой камень он обтесал своими руками, выбив на нем и соответствующую надпись. Вообще-то мусульмане особо за могилами не ухаживают, но за годы нахождения в СССР в Азербайджане привились и некоторые европейские традиции. Фазиль понимал это как обустройство места, куда можно было бы ходить. К сыну.
Голоса вывели Фазиля из задумчивого состояния.
– …Да эти армяне – вообще не люди! – распинался Керимоглу, закончив перевязку очередной