Чего стоит игра?. Анна Вячеславовна Колесникова
тактично молчит. Когда-то он любил Жюли Лавинь, но даже это не позволяет ему сейчас, в настоящем, назвать ее дочь красавицей. Ну, разве что, отдельные фрагменты. Глаза, например…
А Этьен, между тем, продолжает:
– Она окончила институт в тот год, когда меня назначили директором «Дакара». В тот год, когда «Дакар» перебрался из Европы сюда. Трудное тогда было время. Столько всего надо было делать заново. Я спал тогда по пять часов в сутки. Больше не получалось.
Сэр Макс кивает. Прекрасно понимает, о чем говорит Лавинь. Он испытывал чувство гордости за своего друга. Как тот справился с поставленной перед ним сложнейшей задачей.
– Да, несладко тебе пришлось. А тут еще Николь под ногами мешается.
– Ты что?! – изумление Этьена абсолютно искренне. – Да она мне помогала. С самого начала. Не могу сказать, что без нее бы не справился. Я же, черт побери, профессионал, каких мало!
Сэр Макс согласно кивает, салютуя ему чашкой с кофе. Этьен картинно наклоняет голову в знак благодарности и рассказывает дальше:
– Но Николь оказала мне неоценимую помощь. Это были мои глаза, уши и ноги. Она объездила всю трассу. Знала в лицо каждый поворот. Каждый подъем, каждый спуск. В том, что трасса получилась именно такой – в большей степени ее заслуга. Ведь все отмечают: новый «Дакар» – сложный, интересный, разнообразный. И при этом – безопасный. Ну, насколько это вообще возможно. С возможностью максимально быстро оказать в любом месте любую помощь – и техническую, и медицинскую.
Этьен закурил ароматную сигару. Он это себе позволял редко, но тут был повод. И торжественно завершил свой панегирик:
– У нее здесь, – он постучал пальцем по лбу, – встроенный компас. И гироскоп[2]. И память фотографическая. Реакция – как у боксера. Это у нее от отца. А учитывая то, что двигатель внутреннего сгорания у нас в квартире вместо подставки под кофейный столик… То есть, она прекрасно представляет себе возможности автомобиля как такового, а так же мотоциклов и грузовиков. Водитель от Бога. Это, без сомнения, уже в меня!
Горделивая улыбка тускнеет, и Лавинь вздыхает.
– Конечно, карта нового «Дакара» нарисована рукой Николь. Но вот с людьми она совершенно не умеет работать. Местным чиновникам готова в глотку вцепиться. Совершенно не умеет договариваться. Последний раз дело дошло до того…
Мак-Коски слушает. Но не очень внимательно. Ибо в его голове собираются, стыкуясь друг с другом, как вагоны в железнодорожном составе, фразы, произнесенные Этьеном.
Встроенный компас… И гироскоп… Фотографическая память… Реакция… Водитель от Бога… Карта «Дакара» нарисована рукой Николь…
Все складывалось. Одно к одному. И получалось в итоге… Получалось… Сэр Макс не верил в совпадения.
– … и в итоге она из-за этого скандала сорвала мне двухмесячные переговоры. У меня было желание посадить ее под замок. Или зашить ей рот.
Это как нельзя лучше подходило к тому, что он собирался сказать.
– Этьен, – начал он осторожно, – по-моему, есть работа, для которой Николь подходит идеально.
– И